читайте - не пожалеете 
32 
– Я слушаю вас, ну же! – Она повернулась и посмотрела на Риту в упор. – У вас есть знакомый мужчина, с которым мне надо переспать?
– Господи, ну что такое творится в вашей голове?! Совсем не то, хотя речь действительно пойдет о деньгах… Берта, вы можете купить у меня алиби для вашего Валерия.
– Купить?! Как это, я ничего не понимаю…
– Очень просто. Я могу прийти в прокуратуру и заявить, что в тот вечер, когда произошло убийство, мы были у вас… втроем… Нет, не подумайте ничего плохого! Просто сначала к вам пришел Валерий, а потом заглянула я… У нас с вами была договоренность – я пишу ваш портрет, потом мы втроем выпили, я почувствовала себя плохо, и вы оставили меня у себя ночевать… Таким образом я смогу подтвердить, что Валерий в десять часов вечера никуда не отлучался, что он был все время здесь, в этой квартире… Вот, собственно, и весь план.
– Интересное предложение… – замерла Берта, обдумывая услышанное. – Постойте, но вы сказали, что можете продать мне алиби… Вы хотите денег?
– В том-то и дело, что нет.
– Тогда я вообще ничего не понимаю… Говорите яснее!
– Я обеспечу алиби вашему другу в обмен на мое алиби…
– Вам тоже понадобилось алиби?
– Да. Но я еще не решила, когда я это сделаю… Я говорила вам о своем муже… Помните, когда я была у вас, я сказала, что сбежала из дома… Но это же не может продолжаться всю жизнь… Надо решиться…
– Вы собираетесь развестись с мужем? И вам нужно алиби? Но я не понимаю…
– То, о чем я вас сейчас попрошу, – дело весьма серьезное. И прежде чем это сделать, я должна быть в вас уверена… Иначе… – она нервно хохотнула, – меня ждет тюрьма…
И Рита скрестила пальцы обеих рук, изображая решетку.
– Вы что же это хотите сказать?.. Постойте, может, я вас неправильно поняла?..
– Десять тысяч долларов я могу дать вам прямо сейчас.
– Вообще запуталась!
– Вам нужны деньги, так? На адвоката.
– Да… Очень нужны.
– Я предлагаю вам десять тысяч долларов плюс свое участие. Я скажу, что Валера на момент убийства своей жены был у вас. Таким образом, алиби его будет обеспечено, и его выпустят на свободу… Взамен же я прошу помочь мне организовать алиби на то время, когда будет… убит мой муж. Валера-то свою жену не убивал, поэтому ваше алиби стоит дешевле моего… Вот и получается, что вы получите и десять тысяч долларов, и Валеру. А я, когда мне представится такая возможность, избавлюсь от тирана-мужа, от человека, от которого уже много лет завишу и который отравляет мне все мое существование…
Берта встала. Лицо ее стало белым, а глаза потемнели.
– Рита, вы должны немедленно покинуть мою квартиру… – Она смотрела на Риту широко раскрытыми глазами, грудь ее вздымалась, а ноздри ритмично подрагивали, губы были плотно сжаты. – Валера ни в чем не виноват, и его не посадят. И мне не нужны ваши деньги, как и вы сами… Да как вы посмели вообще предлагать мне такое?! Не означает ли ваше предложение, что вы поставили меня и себя – женщину, готовую убить своего мужа, – на одну ступень? Я понимаю, я виновата перед Виолеттой в том, что полюбила ее мужа и что он полюбил меня, но я не преступница, понимаете? И считайте, что мы не встречались… Забирайте ваши карандаши, или… что там у вас, и убирайтесь!
Рита стояла посреди кухни – красная, обиженная так, как если бы она и на самом деле собиралась убить своего несуществующего мужа. Однако реакцией Берты на свое смелое и отчаянное предложение она была довольна: она не ошиблась в этой женщине – Берта не покрывала своего любовника. А это означало одно: Крупин не убивал свою жену! И не вызывал ее в парк. Доказательство же того, что кровь на рукавах его джинсовой куртки могла быть и другого происхождения, у нее тоже имелось, и Рита в предвкушении вечернего спектакля покрылась мурашками…
Собрав все свои вещи и уложив их в сумку, Рита, не проронив больше ни слова, буквально выбежала из квартиры Селезневой. Села в машину и поехала домой. Она спешила: по пути ей надо было заехать на рынок…
11
– Наточка, ты очень скучаешь по своему мужу? – Ксения Илларионовна защипала края пирога с капустой и сунула противень в горячую духовку. Наталия, ее младшая дочь, такая же рыжеволосая, как и Рита, невысокая, с аппетитными формами молодая женщина в черном платье и с черной шелковой лентой в волосах, убирала черным газом зеркала и, забывшись, напевала мотивчик известного шлягера.
– Да как тебе сказать, мама… С одной стороны, скучаю, а с другой – сама знаешь… У меня такое странное чувство, будто бы я вышла из тюрьмы! Никогда ведь не сидела (не дай бог, прости меня, господи), а чувство – именно такое. И никаких страхов! Я всегда думала, что буду бояться покойников, что спать перестану, а у меня почему-то все наоборот – после смерти Миши я наконец-то выспалась. Никто ко мне не приставал, ничего не просил, не дергал меня… Ой, мам, извини… Но он совсем извел меня, я уже и не знала, куда от него деваться. Ты вот спросила меня сейчас, скучаю ли я по Мише. Зачем спросила? Пристыдить хочешь? Нет, не скучаю. Я отдыхаю от него, вот такие дела… Видишь, зеркала закрываю черным, ты пироги печешь к поминальному обеду, а у меня такое чувство, что вот сейчас раздастся звонок в передней, я открою, а там стоит он, Миша: пьяный, в помятом костюме, размякший, как промокашка, и противный… Жил себе человек, радовался жизни, как мог. Чего я только от него не натерпелась, в каком только виде его не видела!.. Он ведь своих баб в обеденный перерыв к нам домой, сюда вот, водил… Однажды я пришла домой рано, была в поликлинике, словом, неважно себя почувствовала и не пошла на работу, отпросилась… Так вот, открываю дверь, вхожу – и сразу вижу на коврике под вешалкой туфли. Красные, на шпильках. Рядом – растоптанные башмаки моего благоверного. Я разуваюсь и тихонько так на цыпочках иду дальше… Дохожу до кухни, и что же я там вижу?! Сидит голая девица прямо на кухонном столе, между коленями у нее – голова Миши, и она вцепилась пальцами в его волосы, того и гляди выдернет, и стонет… На подоконнике бутылка коньяку, тарелка с квашеной капустой… Представляешь?! Они коньяк капустой закусывали!.. Девица эта увидела меня и чуть не задушила бедрами Мишку… Спрыгнула со стола и босиком – в спальню, где они раздевались… Миша же поднялся с колен, посмотрел на меня мутным взглядом и отправился вслед за своей шлюхой – одеваться… Я в этот же день предложила ему развестись, но вместо нормального, цивилизованного разговора получила пощечину… Он же, когда был пьяный, ничего не соображал…
32 
