очень нудно 
42 
Она снова уселась в свое кресло, а Бобби опять взгромоздился на стол.
Подмигнув Джулии, он сказал:
– Пожалуй, Фрэнк, я действительно поторопился. Расскажи-ка нам все, а уж потом мы будем решать.
– Конечно, – Фрэнк бросил быстрый взгляд на Бобби, на Джулию и вновь опустил глаза на свои исцарапанные руки, вцепившиеся в открытую кожаную сумку. – Я вас понимаю.
Клинт снова включил магнитофон. Фрэнк поставил сумку на пол и взял вторую.
– Вот что я хотел показать.
С этими словами он расстегнул сумку и достал целлофановый пакетик с остатками черного песка, который оказался у него в руках в тот четверг. Затем он вынул Из сумки окровавленную рубашку, в которой проснулся в тот день.
– Я их нарочно сохранил… Вроде как улики. Может, они помогут вам разобраться, что я натворил и что вообще со мной происходит.
Бобби взял рубашку и пакетик с песком, повертел в руках и положил на стол.
Джулия заметила, что рубашка не просто обрызгана, а прямо-таки пропиталась кровью. Пятна высохли, побурели, материя загрубела.
– Так, значит, в четверг днем вы были в мотеле, – напомнил Бобби. Поллард кивнул.
– Вечером ничего такого не случилось. Сходил в кино. Смотрел без всякого интереса. Потом немного поездил на машине. Я тогда страшно устал, будто и не спал вовсе. А лег вздремнуть – не спится, и все. Боюсь уснуть. На следующий день перебрался в другой мотель.
– И когда же вам наконец удалось поспать? – спросила Джулия.
– На другой день. Вечером.
– То есть в пятницу, так?
– Вот-вот. Я, чтобы не заснуть, напился кофе. Сидел у стойки в ресторанчике при мотеле и пил чашку за чашкой, пока в глазах все не поплыло. Надо, думаю, остановиться, а то в желудке жжение. Вернулся в комнату. Только меня начнет в сон клонить – сразу выхожу проветриться. Но толку никакого. Нельзя же совсем без сна. Чувствую – плохо мое дело. Часов эдак около восьми лег и тут же уснул. Проснулся на другой день, в половине шестого утра.
– В субботу, значит.
– Да.
– На этот раз без приключений? – спросил Бобби.
– По крайней мере, обошлось без крови. Но и тут не слава богу.
Он умолк. Бобби и Джулия ждали.
Поллард облизнул губы и кивнул, словно набравшись решимости продолжать рассказ.
– Понимаете, я лег в постель в одних трусах, а проснулся одетый.
– Выходит, во сне вы встали и оделись? – уточнила Джулия.
– Только на мне была какая-то незнакомая одежда. Джулия вытаращила глаза.
– Простите, как?
– Это была не та одежда, в которой я очнулся в переулке, и не та, которую я купил в четверг.
– А чья же? – удивился Бобби.
– Наверное, все-таки моя. Не может быть, чтобы с чужого плеча, уж больно хорошо она на мне сидела. Даже туфли впору. Если она чужая, то почему она так здорово подходит по размеру?
Бобби соскочил со стола и стал расхаживать по комнате.
– Что же это получается? Вы, значит, вышли из мотеля в нижнем белье, отправились в магазин, купили одежду, и никто вас не остановил и даже не поинтересовался, чего это вы разгуливаете по улицам в таком виде?
Поллард покачал головой:
– Не знаю.
В разговор снова вмешался Клинт Карагиозис:
– Вероятно, он во сне оделся, вышел из мотеля, купил другую одежду и переоделся.
– Но зачем? – недоумевала Джулия. Клинт пожал плечами.
– Я просто прикидываю, как это могло получиться.
– Мистер Поллард, – сказал Бобби, – а сами-то вы как считаете, для чего вам это понадобилось?
– Не знаю. – Поллард так часто произносил эти два слова, что они, казалось, истерлись от слишком частого употребления: каждое следующее "не знаю" звучало все тише и невнятнее. – По-моему, все было не так. Слишком не правдоподобно. И потом, я заснул уже после восьми. Когда бы я успел пойти и купить одежду? Магазины-то уже закрывались.
– Некоторые работают до десяти, – сообщил Клинт.
– Все равно времени оставалось мало, – признал Бобби.
– Вряд ли я забрался в магазин после закрытия, – рассуждал Фрэнк. – И не украл же я эту одежду. Я вроде не вор.
– Мы знаем, что вы не вор, – успокоил его Бобби.
– Ну, этого мы, положим, еще не знаем, – оборвала мужа Джулия-Бобби и Клинт изумленно воззрились на нее. Поллард молча разглядывал исцарапанные руки. От робости или растерянности он не решался и слова сказать в свою защиту.
Джулия прикусила язык. Какая же она грубиянка!
Какие у нее основания сомневаться в его честности? Ляпнула, не подумав. Они ведь ничего о Полларде не знают. Черт, но если он говорит правду, то он и сам ничего о себе не знает.
42 
