очень нудно 
32 
Невеста стояла в углу и снова плакала. Я подошла к ней.
— Если ты не хочешь замуж за моего дядю, иди домой, да, — сказала я ей.
— Я хочу за твоего дядю, — сказала она.
— А что ты тогда плачешь?
— Надо, — сказала она.
Я тоже подняла ей фату. Аман, удивилась я, это же Надира!
— Иди посмотри, что они там делают, — шепотом сказала мне она.
Я побежала вниз, но возле бабушкиной комнаты остановилась — меня кто-то позвал. Как я вздрогнула! Как испугалась.
— Хадижа…
Я встала и не могла пошевелиться. Из-за занавески высунулась рука и потащила меня в комнату. Слава Аллаху, это был дядя.
— Ты видела невесту? — тихо спросил он.
— Видела, — сказала я.
— Какая она?
— Это же Надира!
— Тихо… — он зажал мне рот рукой. — Ты видела, она красивая?
— Да, очень красивая, — сказала я. — У нее такое красивое платье — белое, блестящее.
— Ты лицо видела? — спросил он.
— Аман! — сказала я, вырываясь из его рук. — Лицом это Надира! Иди, да, сам посмотри, если мне не веришь.
— Все, иди отсюда, — сказал он, и я побежала вниз смотреть, что они там делают.
Гости уже собрались и сидели за столами — мужчины и женщины отдельно. Приехали музыканты и поставили посередине двора большие барабаны. Они были одеты в черные бархатные костюмы и лаковые туфли. Один держал на коленях гармошку. Другой подносил к губам дудку с кнопками и дул в нее.
Я даже не могла посчитать, сколько людей к нам пришло. Сто или двести, а может, триста. Все сельчане и родственники. Тех, кто приехал из города, было сразу видно. Они сидели в городской одежде. Сельчане тоже оделись получше, но по ним все равно было видно, что они сельские.
Один наш родственник сидел рядом с воротами. У него на коленях лежала раскрытая толстая тетрадь, и он писал в ней ручкой. Когда заходили новые гости, они сразу подходили к нему и давали ему деньги в подарок для жениха и невесты. А он записывал, кто сколько дал. Когда у этих гостей будет свадьба, бабушка с дедушкой подарят им столько же денег, сколько они нам подарили. Нельзя дарить сильно мало, это нам будет обидно, а им от людей стыдно. И сильно много тоже дарить нельзя — где мы потом возьмем столько, когда у них будет свадьба?
Родственник аккуратно складывал деньги и передавал бабушке. Слава Аллаху, что мы столько собрали. У нас столько было долгов из-за свадьбы.
Молодежь уже собралась во дворе. У девушек были красивые прически, а сверху — шелковые платки. Длинные юбки розового или голубого цвета. У парней — блестящие туфли и белые рубашки. Как было красиво…
Женщины уже носили подносы на столы. За столами сидели люди постарше. Старики сидели отдельно — им особое уважение. На столах стояли лимонад в бутылках, водка и шампанское. У женщин тоже стояло шампанское, но они его не пили. Когда у мужчин кончались бутылки, они брали их с женских столов.
Задудела дудка. Забил барабан. Молодежь встала в круг. С одной стороны стояли парни, с другой — девушки. Некоторые парни держали в руке розу. Сначала никто не хотел идти танцевать — все стояли слушали музыку и смотрели в землю. Потом вышел один парень с розой, подошел к одной девушке и дал ей розу.
— Ой-й-й, — сказала она и спряталась за подружек.
Подружки стали ее выталкивать. Она вышла, мелко двигая ногами, подняла руки над головой и стала крутить ими под музыку. В одной она держала розу. Парень стал прыгать, все хлопали и кричали «Асса». Он всегда смотрел ей в лицо, как будто она ему что-то нехорошее сделала. А она всегда смотрела вниз, как будто она тоже знала, что ему что-то сделала. Когда танец закончился, он сунул ей в руку деньги, и она пошла отдавать их музыкантам.
Музыканты начали играть громче, сразу несколько парней вышли и пригласили девушек. Были девушки, которых приглашали чаще всех. Если кто-то хотел жениться на девушке, он ее приглашал. Были девушки, которых совсем не приглашали, тогда к ним с розой подходили братья или двоюродные братья, потому что стыдно, когда какие-то девушки не танцуют.
Женщины за столами ели и внимательно следили за молодежью. Парни и девушки не разговаривали между собой, только танцевали.
Вывели невесту и посадили ее с женихом за отдельный стол. Они сидели лицом к танцующим и ничего не ели. Вообще не шевелились. Лицо невесты было закрыто фатой, а дядя смотрел в тарелку. Его щеки стали красными.
Все танцевали и танцевали. Музыка играла и играла. Я брала со столов какую хотела еду — для себя и для Айки. Она снова со мной разговаривала. Мужчины поели, встали из-за стола с красными лицами и стали приглашать женщин на танец. Женщины вставали, с очень прямой спиной шли в круг и, глядя вниз, ходили за мужчиной по кругу, крутили руками. Я тоже выбежала танцевать. В нас летели монеты, рис, вокруг дудела и стучала музыка, из груди вырывался смех. Мы с Айкой мелко шевелили ногами, носились по кругу, крутили руками под музыку, смеялись. У меня внутри били барабаны. Ко мне подошел дедушка и дал мне сто рублей. Он тоже смеялся. Так весело нам еще никогда не было. Я не стала отдавать деньги музыкантам. Я хорошенько посмотрела по сторонам, не видит ли кто меня, и спрятала деньги в карман. Столько было еды, столько музыки, столько смеха, столько счастья!
32 
