очень нудно 
104 
Глашатая устало потерла лоб. Амария пыталась было возразить против слов гончей, но девчушка лишь рассерженно отмахнулась, призывая к тишине.
– Наконец я услышала все, – произнесла она. – Думаю, будет справедливым, если перед моим заключительным словом выскажется сама имперка. Эвелина, прошу. Мы тебя внимательно слушаем.
Девушка растерянно кашлянула, не готовая к столь резкому повороту разговора. Далион ощутимо подтолкнул ее в спину, показывая, что теперь надо встать. Бывшая ученица императора подчинилась. С невольной робостью оглядела собравшихся, смущенно натягивая рукава рубахи на ненавистную метку.
– Говори, Эвелина, – благосклонно улыбнулась глашатая. – Не бойся.
– Я… – замялась девушка. Помолчала и продолжила более твердо: – Тот мальчик, о котором вы говорили вначале. Лиин. С ним все в порядке?
По залу пробежал ропот от столь дерзкого и неожиданного начала. Но вестница Высочайшего улыбнулась еще шире и кивнула.
– Я ожидала, что ты про это спросишь, – ответила она. – Не беспокойся. Я отдала мальчика в хорошие руки. Полагаю, в самом скором времени он по праву будет участвовать на сборе старших гончих. Возможностей у него для этого хоть отбавляй.
– Спасибо, – благодарно прошептала Эвелина. Глубоко вздохнула и спокойно произнесла: – Я не вернусь к императору по доброй воле. Амария права. Он пытался сломать меня в Академии. Шесть лет. По насмешке богов, ему это не удалось, хотя я была на грани… поражения. Уж лучше смерть, нежели то, что ждет меня в Рокнаре. Поэтому прошу сбор: если вопрос стоит именно так – жизнь и возвращение к императору или казнь, – то я выберу второй вариант. Мне не привыкать умирать.
Девушка почтительно склонила голову и сразу же села, не желая видеть, какое впечатление на остальных произвела ее речь. Ей было достаточно того, что Далион быстро погладил ее по плечу, показывая, что все правильно.
– Закончим на этом. – Глашатая с удовольствием потянулась и встала. Обвела затихших присутствующих внимательным взором невидящих глаз. – Кто хочет сказать в защиту чужачки? Никто? Хорошо. Кто против?
– Я, – отрывисто кинула Амария. Вслед за ее возгласом еще несколько гончих подняли руки, поддерживая стража границ.
– Почему-то меня это не удивляет, – хмыкнула девчушка. – В любом случае окончательное слово скажет Высочайший. Я же лишь озвучу его выбор.
Глашатая вытянулась, запрокинула голову вверх. Эвелина с недоумением следила за ее действиями, но на лицах остальных она не заметила и тени удивления.
Когда девочка вновь посмотрела на тень Далиона, та вздрогнула от неожиданности. Глаза глашатой были абсолютно черными – ни намека на радужку или уже привычные бельма.
– Я принял решение, – незнакомым мужским голосом произнесла вестница. – Эвелину надлежит вернуть императору. И как можно быстрее. За ней уже едут.
Эвелина сидела на узкой лавке в доме, который им выделили для временного проживания, и безучастно смотрела на стену. Ей казалось, будто у нее умерло что-то в душе – в тот самый миг, когда глашатая озвучила решение Высочайшего. Все мечты и надежды рухнули в одночасье, но самое главное – девушка не могла поверить, что вестница бога так с ней поступила. Ведь все разговоры, которые она вела с чужачкой до этого, показывали, что девочка сочувствует тени Далиона, сочувствует и понимает ее положение. Или все это было самообманом? Робкой попыткой убедить себя, что глашатая поможет?
Девушка вздохнула, закрыла глаза и покачала головой. К чему сейчас думать об этом, к чему вновь и вновь перебирать события прошедших дней, гадая, что именно ты сделала неправильно. Все. Слово произнесено, и ее судьба определена. Возвращение к императору. Наверное, Дэмиен ликует. Продумывает в деталях, как именно накажет строптивую ученицу. Хотя… Вряд ли правитель Рокнара опустится до мести. На что ему угрозы, если сейчас он стоит на пороге осуществления своего плана. Дэмиен знает, что выполнение его замыслов будет худшей карой для Эвелины. И некуда бежать. Да и зачем? Если сами боги решили помочь императору… Кого теперь интересуют мысли и стремления обыкновенной девчонки, осмелившейся помешать могущественному правителю сделать империю единой? Пусть и не совсем благим способом.
Пол тихо заскрипел под осторожными шагами Нора. Юноша подошел и сел рядом с девушкой, видимо решив ее хоть как-то ободрить.
– Не надо, – почти не размыкая губ, попросила Эвелина. – Не надо ничего говорить. Мне сейчас слишком тяжело.
104 
