очень нудно 
84 
– Какая у меня нерешительная тень, – рассмеялся мужчина. – Даже не представлял себе. А ведь при первой нашей встрече ты казалась такой отважной и безрассудной.
Эвелина невольно покраснела под пытливым взглядом старшей гончей и опустила голову. Она сама не понимала, что с ней происходит, но с недавних пор в присутствии Далиона ее охватывала некая робость. Девушка все никак не могла забыть то утро, когда он разбудил ее. Ей казалось, что с того дня отношение хозяина к ней кардинальным образом изменилось. Эвелина боялась, до жути боялась узнать – в какую именно сторону. Тем более после того, как ей пришлось рассказать всю правду про отношение Дэмиена к своей ученице. Что, если старшая гончая захочет использовать пророчество в своих целях? И не обязательно передав девушку в качестве дара заклятому врагу. Точнее – выгодно продав. Император был бы более чем щедр с тем, кто вернет ему беглянку. Но это еще не самое страшное, что могло прийти в голову Далиона. А вдруг он сам захочет исполнить предсказание? Каждому мужчине нужен наследник.
Именно эта мысль заставляла вздрагивать Эвелину каждый раз, когда ей приходилось оставаться с Далионом наедине. Она вряд ли смогла бы оказать достойное сопротивление хозяину, вздумай тот осуществить этот план. И тогда ее положение было бы даже более печальным, нежели то, которое ей некогда предлагал император. Далион знал ее истинное имя, а значит, обладал безграничной властью над своей тенью. Это не могло не пугать. В конечном итоге рабство всегда остается рабством, кем бы ни был твой хозяин.
– Обстоятельства изменились, – тихо отозвалась девушка. – При первой нашей встрече у вас не было такой власти надо мной, какая есть сейчас. В Академии меня прежде всего учили приспосабливаться к любым условиям. И не лезть на рожон без необходимости. Что я теперь и пытаюсь делать.
Далион устало потер лоб после этих слов. Остановился и повернулся лицом к Эвелине.
– Иногда я жалею, что сделал тебя своей тенью, – с непонятным выражением на лице, смесью раздражения и удовольствия, произнес он. Девушка спокойно выдержала его тяжелый взгляд, и мужчина продолжил, резко сменив тему: – У тебя действительно два истинных имени. Я не говорил тебе намеренно. Сначала – хотел сам разобраться с этим вопросом. Потом – возникла проблема со зверем. Именно тогда я понял, что ты совершенно не подозреваешь о благословении второго бога. Это показалось мне забавным… И загадочным. Я решил, что тебе об этом еще рано знать.
– Не боялись за остальных? – попыталась улыбнуться Эвелина. Получилось плохо – мышцы лица словно одеревенели.
– Нет, – словно не заметив гримасы на лице своей тени, пожал плечами мужчина. – Я больше боялся за тебя. Интуиция подсказывала, что тебе придется нелегко в мое отсутствие. Да и Ирра вела себя более чем странно, заставив подозревать, что она приготовила тебе какую-то пакость. Конечно, я даже представить не мог, что наша милая общая знакомая задумала настолько серьезную подлость.
– Я не держу зла на Ирру, – осторожно заметила девушка. – Вы слишком жестоко с ней поступаете.
Это было чистой правдой. В последнее время Эвелина почти не узнавала ехидную и острую на язык женщину. Та отныне предпочитала отсиживаться в комнате, выходя к столу лишь под конец трапезы. Серая мешковатая одежда пришла на смену ярким вызывающим нарядам. Ирра теперь почти все время молчала, кутаясь в пушистую шерстяную шаль и изредка украдкой вытирая глаза, которые вечно были у нее на мокром месте.
– Не вмешивайся, – предупреждающе поднял руку Далион. – Прошу. Не пытайся помочь другим в любовных делах. Целее будешь.
Эвелина закашлялась от столь недвусмысленного предупреждения. Затем неопределенно пожала плечами, будто говоря – сами разбирайтесь.
– Вот и прекрасно, – по-своему истолковал ее молчание мужчина. – Я знаю, что делаю. Ирра была мне неплохой подругой. Конечно, ей сильно досталось в юности. Ее родную деревню захватили имперцы во время одного из тренировочных набегов. Вот ей и не повезло… С симпатичными девушками и красивыми женщинами захватчики редко бывают любезны.
Чужачка смущенно отвела взгляд. Хотя нечто подобное она уже давно предполагала.
– Но никакие былые лишения и обиды не оправдывают собственного зла, – витиевато закончил свою фразу Далион. – Я не собираюсь выгонять Ирру, хотя, признаюсь откровенно, ее ревность и постоянные упреки мне уже сильно надоели. Между нами, если разобраться, никогда не было любви. С моей стороны – жалость и стремление защитить, с ее – радость оттого, что наконец-то кто-то взял на себя заботу о ней. Быть может, некогда между нами бушевала страсть. Но сейчас все чувства умерли. Уж за себя я могу говорить.
84 
