очень нудно 
92 
Но в глазах бывшей ученицы императора не отразилось ни намека на сомнение. Она безучастно наклонила голову, показывая, что слова ее хозяина были услышаны, и вошла в избу.
В жарко натопленном помещении было тесно и душно. Здесь и вдвоем тяжело было развернуться – что уж говорить про четверых. Амария расположилась у окна и о чем-то вполголоса беседовала с Далионом, изредка с интересом бросая взгляды на чужачку. Нор, несмотря на усталость, взял на себя хлопоты об ужине. Лишь Эвелине было нечем заняться. Вначале она принялась помогать младшей гончей, но юноша быстро усадил ее на прежнее место, буркнув, что справится и сам. И теперь девушка безуспешно боролась с дремой, иногда проваливаясь в глубокий колодец без сновидений, но практически сразу же приходя в себя. Далион уже несколько раз недовольно хмыкал при виде того, как Эвелина клюет носом, но пока молчал.
– Пусть твоя тень отдохнет нормально, – неожиданно сама предложила Амария. – Ей завтра предстоит на редкость тяжелый день.
– Нам всем завтра придется нелегко, – кисло усмехнулся мужчина, но возражать не стал. Лишь повелительно кинул: – Ложись, Эвелина. Я разбужу тебя, когда ужин будет готов.
Девушка не стала упорствовать. Она тут же свернулась в клубок на неудобной узкой лавочке и моментально заснула, но даже во сне бывшая ученица императора ощущала боль в запястье, где пульсировало огнем клеймо. Будто Дэмиен гневался на что-то. Или торжествовал, предвкушая скорую победу.
По всей видимости, Эвелину решили не будить для вечерней трапезы. Потому как она проснулась сама – когда робкий рассвет уже заглядывал в окна. В избе было темно и тихо. Где-то неподалеку тяжело дышал, изредка жалобно всхлипывая во сне, Нор. Больше в комнате никого не было. Ни Далиона, ни Амарии.
Девушка недоуменно нахмурилась. Затем спустила ноги на пол и босиком подошла к двери. Хотела было открыть ее, выглянуть во двор, но замерла, услышав приглушенные голоса. В сенях разговаривали. И разговаривал как раз ее хозяин и его знакомая. Эвелина покосилась на мирно спящего Нора и, глубоко вздохнув, приникла к двери, пытаясь понять, что происходит за ней.
– Зачем тебе понадобилась девчонка? – спросила Амария. – Почему ты сразу же не поставил сбор в известность?
– Они бы казнили ее. – В голосе Далиона послышалась усмешка. – Причем даже не дав шанса оправдаться. Ты же сама это прекрасно знаешь.
– И что? – с глухим раздражением переспросила женщина. – С каких пор ты жалеешь имперцев?
– С тех самых, как они бегут со своей родины, – твердо ответил мужчина. – И спасают других, жертвуя собственной жизнью.
– Ни за что не поверю, – мелодично рассмеялась Амария. – Имперцы никогда и никому не помогают, если только это не отвечает их собственным целям.
– Но моему-то слову ты доверяешь, я надеюсь? – хмыкнул Далион. – Я сам был этому свидетелем. Весьма удивился, если честно. И потом, если она сбежала от императора, то, весьма вероятно, может знать многое из того, что пригодится нам в дальнейшем.
– Ты мог бы выпить память имперки, – вкрадчиво предложила женщина, и Эвелина почувствовала, как по ее коже пробежали мурашки. – И без проблем получил бы все ее знания. Зачем такие сложности? Или ты с самого начала намеревался выгодно продать ее Дэмиену и просто дожидался удобного момента?
Девушка с замиранием сердца ожидала ответа хозяина. А тот почему-то медлил, словно раздумывая.
– Ну же, – поторопила его Амария. – Только не пытайся убедить меня в своем благородстве. Я-то знаю, что ты даже пальцем не пошевелишь без собственной на то выгоды.
– Хватит об этом, – достаточно резко оборвал ее Далион. – Я не собираюсь открывать причин, по которым помогал Эвелине. Пока, по крайней мере.
– Твое право. – В голосе женщины послышалось плохо скрытое разочарование. – В таком случае я дождусь сбора. Там ты будешь вынужден играть в открытую.
Мужчина промолчал.
– Что ж, – вздохнула Амария, поняв, что ответа не последует. – Пойду будить твоих учеников. Пора выезжать, если мы хотим к вечеру быть на месте.
Девушка тенью метнулась к своему месту. Едва успела лечь, как в комнату заглянула проводница. Щелкнула пальцами, зажигая несколько свечей, и скомандовала:
– Просыпайтесь. Через полчаса нам в путь.
Шумно заворочался, завздыхал Нор. Эвелина же попыталась как можно более сонно открыть глаза и потянуться. Наверное, ее спектакль удался. По крайней мере, в глазах Амарии не мелькнуло ни намека на недоверие, когда она увидела измученное личико чужестранки.
92 
