очень нудно 
83 
Миранда вскрикнула от чувственного восторга. Она разжала ладони, стиснутые в кулаки, и вцепилась в волосы Тернера. Бедра ее задвигались. Он хотел поднять голову, но ее руки его не отпускали. Наконец ему удалось освободиться, и его лицо оказалось на одном уровне с ее глазами.
— Я испугался, что ты меня никогда не отпустишь, — пошутил он.
Миранда залилась краской, хотя чего уж теперь краснеть.
Он покусал ее за мочку уха.
— Тебе это понравилось?
Она нашла в себе силы лишь кивнуть.
— Тебе еще предстоит многому научиться.
— А смогу я?..
Как спросить его?
Он снисходительно улыбнулся:
— О чем ты хочешь спросить? Не стесняйся, я к твоим услугам.
Она смутилась, но все-таки спросила:
— Могу я тоже тебя потрогать?
Вместо ответа он взял ее руку и направил вниз по своему телу. Когда она коснулась его члена, то инстинктивно отдернула ладонь. Она не ожидала, что это такой горячий и твердый орган. Тернер терпеливо вернул ее руку обратно, и она осмелилась осторожно погладить мягкую кожу.
— Какой он… странный, — с удивлением произнесла она.
Тернер хмыкнул, борясь с нахлынувшим желанием, и сказал:
— Мне он никогда не казался странным.
— Я хочу взглянуть.
— Господи, Миранда, — сквозь зубы процедил он.
— Нет, я посмотрю.
Она откинула одеяло и впилась глазами в его обнаженное тело.
— Боже мой! — вырвалось у нее.
И все это помещалось у нее внутри? Она с трудом верила тому, что увидела. Движимая любопытством, она взяла в ладонь его член и чуть-чуть сжала.
Тернер едва не свалился с кровати.
Миранда мгновенно отдернула руку.
— Я сделала тебе больно?
— Нет, — прохрипел он. — Еще раз.
Миранда с довольным видом улыбнулась и продолжила свои ласки.
— Я могу тебя поцеловать… туда?
— Лучше не надо, — снова прохрипел он.
— Я подумала, раз ты меня целовал…
Тернер застонал:
— Потом. Ты потом это сделаешь.
Не в состоянии больше сдерживаться, он с силой впился губами ей в рот и коленом развел ей нош.
Миранда интуитивно приподняла бедра. Он легко проник в ее лоно, а она подивилась тому, что ее тело смогло так же легко принять его. Движения Тернера, сначала ритмичные и медленные, стали быстрее.
— Ох, Миранда! — стонал он. — О Боже мой! Ты моя. Моя!
— Я знаю. Я знаю!
Миранда металась по подушке. Тернер своей тяжестью плотно прижимал ее к кровати, но она не могла лежать неподвижно.
Он вдруг замер и пронзил ее взглядом.
— Скажи это.
— Я — твоя, — со стоном прошептала она.
— Каждая твоя клеточка. Каждая ароматная клеточка. Отсюда, — он взял в ладони ее грудь, — и досюда. — Он провел пальцем по круглой щеке. — И досюда.
И с силой вонзился в нее.
— О Господи, Тернер! Да. Все, что захочешь.
— Я хочу тебя.
— Я твоя. Клянусь.
— Никто другой, Миранда. Обещай мне.
Он приподнялся над ней, а она испугалась, что перестанет ощущать в себе его плоть.
— Я обещаю! — задыхаясь, выкрикнула она. — Пожалуйста, не уходи от меня… продолжай…
Он погрузился в нее со словами:
— Никаких других мужчин. Слышишь меня?
Миранда с облегчением выдохнула. Она знала, что эти слова вырвались у него не просто так. Причина — предательство Летиции. Но ей и в голову не пришло поругать его за то, что он посмел в момент их близости подумать о своей умершей жене.
— Клянусь! Мне никогда не будет нужен никто другой.
— И никого другого у тебя не будет, — заверил ее он.
— Никогда! Пожалуйста, Тернер, пожалуйста… Ты мне нужен. Мне нужно…
— Я знаю, что тебе нужно.
Его губы сомкнулись у нее на соске, а погружения в ее лоно сделались быстрыми и стремительными.
Приливы наслаждения сводили ее с ума. Она не вынесет больше ни одного мгновения этой сладкой муки, она сейчас умрет! Тело Миранды судорожно сотряслось, замкнув в себе его член подобно шелковой перчатке. Она выкрикнула его имя, вцепилась ему в руки и достигла своего пика наслаждения.
Плечи Тернера дернулись и подскочили на кровати, и он, в свою очередь, издал хриплый крик и снова с силой вонзился в нее. Его наслаждение было настолько велико, что он с трудом мог поверить, что такое возможно. Он упал на нее абсолютно без сил. Никогда он не испытывал подобного чувственного восторга, никогда. Даже в тот первый раз. Теперь, когда он уверился в том, что она вся его и только его, каждое движение, каждое прикосновение наполнилось невообразимым блаженством. Он ощутил себя собственником. Он заставил ее поклясться в верности ему. Разве это правильно? Разве можно было использовать ее страстность для удовлетворения своего желания стать ее единовластным обладателем?
83 
