85 
Она не возражала. Иногда, если была чем-то занята, то просто отводила его руку, но чаще улыбалась в ответ. А иногда задерживала его руку у своей щеки.
Бывало и так — она, не замечая, что он наблюдает за ней, смотрела на него горящими глазами. Но всегда так быстро отворачивалась, что он сомневался, уж не показалось ли ему это. Нет, он знал, что прав, потому что стоило ему закрыть глаза, как видел ее лицо, полное желания и печали. И внутри у него все сжималось.
Тернер знал, чего она ждет. Это так просто — сказать всего три слова. Неужели он не может их произнести? Даже если он не хочет проговаривать их вслух, то, может, все-таки, стоило это сделать, лишь бы увидеть ее счастливой?
Порой пытался их сказать, старался пересилить себя, но это было выше его сил.
Наверное, он любит Миранду. Если с ней что-нибудь случится, для него это будет ударом. Но… он же думал, что испытывает страстные чувства к Летиции, и куда его это завело? В Миранде ему нравилось все: начиная от слегка вздернутого носа и кончая острым язычком, от которого пощады ему не было. А разве это то же самое, что и любовь? Каким образом он распознает ее? На этот раз Тернер должен быть твердо уверен. Он хочет доказательств, какого-то научного объяснения своему чувству, а не опьянения страстью к обладанию, которое принял за любовь. Теперь он повзрослел, стал мудрее — это хорошо. Но и циничнее — а это плохо.
Большей частью ему удавалось отбросить эти мысли. Он мужчина, а им несвойственно копаться в своих переживаниях. Это женщины готовы долго рассуждать о том, чего им хочется, а чего нет. Он же предпочитал обдумать проблему один раз, ну от силы два, и покончить с этим.
Вот почему было особенно неприятно то, что он никак не мог заставить себя окончательно выбросить эти мысли из головы. Жизнь у него прекрасная. Счастливая! Восхитительная! Ему не следует тратить силы, физические и душевные, на то, чтобы терзать свое сердце. Он должен наслаждаться той благодатью, которую дарит ему судьба.
Надо прекратить об этом думать. Тернер как раз сосредоточился на этом, когда раздался стук в дверь.
— Войдите!
Миранда просунула голову в кабинет:
— Я тебя отвлекаю?
— Нет, что ты.
Она распахнула дверь пошире и вошла. Тернер подавил улыбку. Последнее время сначала появлялся ее живот, а спустя пять секунд выплывала и она. Миранда заметила его улыбку и с грустью опустила глаза на свой живот:
— Я огромная, да?
— Еще бы!
Она вздохнула:
— Ты мог бы соврать, пошалив мои чувства, и сказать, что я не такая уж большая. Видишь ли, женщины в моем положении очень обидчивы.
Она подошла к креслу у письменного стола и, опершись на подлокотники, собралась сесть.
Тернер мгновенно вскочил, чтобы помочь ей.
— Поверь — мне нравится, что ты именно такая…
Миранда недоверчиво хмыкнула:
— Конечно, ведь это доказательство твоей мужской силы.
Ее слова вызвали у Тернера улыбку.
— Малышка сегодня брыкалась?
— Нет, и мне кажется, что у нас будет мальчик.
— Безусловно, там у тебя девочка. Это очевидно.
— Уж не собираешься ли ты открыть курсы по предсказаниям для повитух?
Он поднял брови.
— Следи за тем, что говоришь, жена.
Миранда шутливо закатила глаза и протянула ему конверт:
— Я сегодня получила письмо от твоей мамы. Думаю, тебе будет интересно.
Тернер взял письмо из ее рук и стал читать, расхаживая по комнате. Он долго не сообщал семье о своем браке, но после двух месяцев молчания Миранда убедила его, что продолжать в том же духе просто неприлично. Как и следовало ожидать, все были потрясены (за исключением Оливии, которая немного представляла себе, что происходит) и немедленно отправились в Роуздейл. Мать без конца повторяла: «Я и помыслить не могла…», а Уинстон повесил нос, но, в общем и целом, Миранда спокойно перешла из семьи Чивер в семью Бевелсток — ведь она и раньше фактически была ее частью.
— У Уинстона небольшие неприятности в Оксфорде, — сказал Тернер, пробегая глазами материнское письмо.
— Могу себе представить, — заметила Миранда.
Он с удивлением посмотрел на нее:
— Что ты имеешь в виду?
— Не думай, что я не слышала о твоих университетских подвигах.
Он усмехнулся:
— С тех пор я очень повзрослел.
— Хочется надеяться.
Тернер подошел к ней, чмокнул в нос, а затем в живот.
— Как бы мне хотелось посетить Оксфорд! — сказала Миранда. — С каким удовольствием я послушала бы все эти лекции!
85 
