очень нудно 
85 
И она кивком указала на кожаные ремни, перехватившие руки и ноги стражника. Затем решительно развернулась и направилась к выходу, не сомневаясь, что ее приказания будут исполнены надлежащим образом.
* * *
Хадайша сидела у кровати, на которой мирно спала Дейла, и внимательно изучала лицо послушницы. В неверном рассветном свете девушка выглядела прелестно и невинно. Ее красоту не портили даже багровый синяк на скуле и капелька засохшей крови на разбитой Ранором губе.
— Девочка, зачем же ты полезла во взрослые игры? — печально поинтересовалась Хадайша, зная, что пока не услышит ответа. Потерла уставшие глаза. Нынешнюю ночь она почти не спала. Только прикорнула на пару часов, скорчившись на неудобном кресле. И все это время дознавательница думала, как же поступить с Ранором. Да, мужчина виноват, очень виноват. И его поступок не оправдывают никакие объяснения. Конечно, с ней многие не согласятся. Тот же Залин, который до последнего будет пытаться выгородить приятеля. Но все же люди отличаются от животных. Значит, он обязан был остановиться. Но уж никак не бить девушку, принуждая к соитию.
Внезапно повеяло ледяным сквозняком. Хадайша зябко передернула плечами и потянулась было накинуть куртку, но замерла. Рядом с ней стояла Шаная. Девочка словно соткалась из теней, зашевелившихся в углах комнаты.
— Что ты тут делаешь? — резко спросила дознавательница, пытаясь за грубостью скрыть укол страха.
— Вы знаете, что я все видела прошлой ночью. — Шаная опустила руку и небрежно потрепала Дымка, который поспешно подбежал к хозяйке, приветствуя ее после долгой разлуки. — Пришла узнать, что вы намереваетесь делать дальше. Все равно Нинель еще не скоро проснется.
— А ты любопытна, — отметила Хадайша и печально вздохнула. — Впрочем, как и все девушки.
— Это плохо?
— Иногда. — Хадайша кивком указала на мирно спящую послушницу. — Порой это заводит слишком далеко.
Шаная удивленно вздернула бровь, и дознавательница нехотя пересказала ей события прошлой ночи в изложении Ранора.
— Но зачем ей это понадобилось? — Шаная недоуменно нахмурилась. — Она ведь должна понимать, что теперь стражнику грозит смертная казнь. Нежели она его настолько ненавидит? За что?
— Я говорила с ее подругами. — Хадайша украдкой зевнула. Ночь у нее выдалась весьма бурной. — Они не хотели признаваться, но потом рассказали все как на духу. Дейла поспорила. Внимание взрослого мужчина весьма льстило ей. Она узнавала от него последние новости, а потом делилась ими с остальными послушницами. Затем с их стороны начались подначки. То ли от глупости, то ли от зависти. Мол, докажи, что Ранор на самом деле неравнодушен к тебе. Заставь его потерять голову. Видимо, он действительно нравился Дейле, раз она пошла еще дальше. Решила лишиться с ним невинности.
— Невинности? — переспросила Шаная. — Но зачем? Неужели она не понимала, что это принесет для нее? Позор в первую брачную ночь и вечный несмываемый стыд.
— Первая брачная ночь? — Хадайша горько усмехнулась. — Девочка моя, ты не понимаешь. Ты лишь гостья в этом монастыре. Пройдет несколько лет, и ты уедешь в Нардок, станешь женой принца Ноэля. А эти девчонки останутся тут навсегда. Возможно, разъедутся по другим храмам, но познать мужские ласки, неважно, законные или нет, им в любом случае не суждено. Не положено, так сказать. Дейла, видимо, поняла, что это ее единственный шанс вкусить запретный плод. Может быть, захотела похвастаться перед подругами. Не знаю, если честно. Но она все же боялась. Именно поэтому ей хватило ума не встречаться с Ранором в хозяйственных постройках, где бы никто не услышал ее крики. Она выбрала кладовку, понадеявшись, что если передумает — он побоится поднимать шум и отпустит ее. Но…
— Но вышло по-другому, — эхом закончила за нее Шаная. С некоторым неодобрением качнула головой. — И что будет дальше?
— С кем именно? — спросила Хадайша и тут же ответила, не дожидаясь уточнений. — У Ранора все будет очень плохо. То, что он сотворил, точнее, пытался сделать — отвратительно. Он обязан был остановиться по первому же слову Дейлы. Но так как в случившемся есть и некоторая доля ее вины, то я пойду на милость. Поэтому стражника ждет не костер, а всего лишь плаха.
— Смерть? — Шаная испуганно поднесла руку ко рту. — Вы приговариваете его к смерти?
— Таковы законы. — Хадайша печально хмыкнула. — Я могу лишь смягчить его участь, но не отменить ее.
85 
