очень нудно 
142 
Если опять—таки обратиться к далеким, варварским, как представляется иным, временам, то наши предки воевали следующим образом. Человек брал в руки меч или копье и выходил в поле, чтобы сразиться с таким же вооруженным противником. Воины сходились, видели друг друга в лицо, имели возможность просить пощады, наконец, могли не ввязываться в сражение, разворачиваться и бежать восвояси. Но вот мне интересно: американский летчик, который нес в чреве своего самолета увесистое благо для японцев, он что на много гуманнее, цивилизованнее наших диких предков, если одним только нажатием кнопки стер с лица земли сотни тысяч никогда не знавших, не видевших в лицо, не причинивших ему никакого вреда людей. Причем все эти жертвы были лишены выбора и шанса на выживание, их никто не спросил — желают ли они, готовы ли воевать с американским народом. Невольно задумываешься, так ли уж принципиально отличаются подвиги американских военных летчиков, отбомбивших Японию от безумства гражданских парней, направивших пассажирские «Боинги» в наполненные живыми людьми небоскребы. А если быть уж совсем до конца последовательными, то с точки зрения личной доблести исполнителей этих кошмарных злодеяний, поступок американских летчиков является просто вершиной возможностей человеческого паскудства.
Если внимательно посмотреть на политическую карту мира, можно заметить, что каждое государство в пределах своих границ окрашено собственным цветом. Из этого, в частности, следует, что каждый человек, будь то президент великой страны или рядовой гражданин, должен хорошо понимать, что он имеет моральное право сеять разумное, доброе, вечное только в пределах границ своего государства. Все равно, как на своем приусадебном участке, можно выращивать клубнику, кукурузу, ананасы, но не сметь шустриться с мотыгой на соседских грядках. Это единственно возможное условие мирного, добропорядочного сосуществования на Земле всего многообразия народов. Как только кому—либо, под любым предлогом начинает казаться, что на соседской усадьбе вместо баклажан не худо бы развести чечевицу, начнутся серьезные проблемы. Сразу для всех — и для тех, кто сильно умен, и для тех, кто не очень. Потому что, если факел на статуе Свободы начинает чадить от несварения иракской нефти — жди беды, обязательно разгорится большущее пламя, по месту жительства этой благороднейшей леди.
Глава пятая
В одна тысяча девятьсот пятьдесят шестом году произошло событие, определившее очень многое в моей дальнейшей судьбе. Внешне оно выглядело весьма заурядно. Папа принес с работы несколько почтовых марок, наклеенных на конверты из—под служебных переписок. Он научил меня отпаривать над носиком кипящего чайника эти симпатичные, зубчатые картиночки.
Научил закреплять почтовые марки на специальных бумажных язычках в альбоме для рисования. Одним словом, посвятил, приобщил к когорте коллекционеров. Собирательство редкостей сделалось на всю жизнь моей второй натурой. Я уже никогда не расстанусь с волнующей страстью прикасаться к вещам, несущим на себе память прошлых лет. Никогда не устану, не пресыщусь испытывать несказанное удовольствие от прикосновения к изделиям, хранящим следы художественных и ремесленных вдохновений, сотворенных руками знаменитых и безвестных мастеров.
За долгие годы чего только не перебывало в моей собственности. Я имел редчайшие, античные, византийские золотые солиды. Обладал драгоценнейшими царскими наградами, выполненными по заказу придворными ювелирами фирмы «Эдуард». Я владел уникальными картинами, иконами, скрипками самого высокого достоинства, всего не перечесть. Никаких слез не хватит, чтобы вспоминать и печалиться о всех антикварных раритетах, прошедших через мои руки.
Всякий бывалый коллекционер проходит в своем развитии, если, конечно, проходит, три четко обозначенных стадии. На первых порах, он руководствуется некоторым общим интересом, по избранной для себя тематике. Ему доставляет наслаждение сам факт обладания вожделенным предметом, приносит удовлетворение осознание расширяющегося кругозора, непременно сопутствующего любому собирательству.
Следующая ступень, и она абсолютно неизбежна, связана с предпринимательским соперничеством и вовлечением в материальные страсти, кипящие вокруг хождения раритетных вещей. Здесь иногда фигурируют серьезные интересы, сталкиваются амбиции маститых коллекционеров и довольно значительные суммы. Во всем мире торговля антиквариатом — это целая индустрия, и каждый собиратель, в разной степени, причастен к ней. Чем значительней, масштабней ценитель старины, тем больше оборотных средств запущено в его деятельности. Финансовые дрязги непредсказуемы, здесь все как в любви: от успеха до разочарования один только шаг.
142 
