очень нудно 
42 
* * *
У меня в животе все сводило от голода, когда мы вернулись в замок. Наверное, громкое и недовольное бурчание моего желудка услышал и Шерьян. По крайней мере, он не стал меня мучить долгими разговорами, а сразу приказал слугам подать обед к нему в покои, пожертвовав своим письменным столом для проведения трапезы.
Я быстро прикончила жаркое и удовлетворенно откинулась в кресле, неспешно потягивая холодный ягодный морс. Теперь, на сытый живот, жизнь несколько утратила свои мрачные краски. Хотя нельзя сказать, чтобы происходящее перестало тревожить меня.
– Я не могу понять только одного, – негромко проговорила я, недвусмысленно подталкивая опустевшую кружку к Шерьяну. Тот понятливо улыбнулся и щедро плеснул мне еще, после чего я продолжила: – Если оленя убил кто-нибудь из людей Гвория, почему он сразу не поднял тревогу? Почему позволил нам уничтожить следы? Ему бы с избытком хватило времени добежать до замка и вызвать стражу. Но нет, здесь все было тихо. Почему, спрашивается?
– Неплохой вопрос, – отметил Рикки и устремил испытующий взгляд на отца. – При убийстве Элмона было то же самое. Даже если учесть, что убийца ждал, когда Тефна придет в библиотеку и обнаружит труп, тревога была объявлена слишком поздно. Как-то не похоже на Гвория с его пунктуальностью и щепетильностью к малейшим деталям.
Шерьян ничего не ответил. Вместо этого он поднял бокал и задумчиво взглянул на меня сквозь его рубиновое содержимое.
– Получается, меня пытается подставить кто-то другой, – робко предположила я. – Кто-то со стороны, кто вынужден действовать наугад, не зная точно, что происходит в замке.
– Ты пытаешься выгородить Гвория? – с печальной улыбкой поинтересовался Шерьян. – Впрочем… Этого следовало ожидать.
Я вспыхнула от возмущения. На что он намекает, хотелось бы знать? Что я по-прежнему слепо люблю Гвория, и поэтому до последнего буду закрывать глаза на его подлости?
– Ты не прав! – почти прорычала я. – Гворий тут ни при чем. Просто я действительно пытаюсь разобраться с происходящим. Почему меня не застукали подле трупа Элмона? Ведь с того момента, как я его обнаружила, и до прихода стражи прошло не менее десяти минут. Этого мне бы с лихвой хватило, чтобы скрыться, будь я действительно убийцей. Почему оленя убили не менее чем за час до обхода парка лесником? Целая прорва времени, за которое животное мог обнаружить кто угодно и уничтожить следы. Все это как-то глупо и наводит лишь на одну мысль: тот, кто это сделал, не имел возможности рассчитать свои действия с точностью до минуты, а в идеале – до секунды.
– Элмон держал в руках книгу, – вкрадчиво напомнил Шерьян. – Откуда в таком случае она взялась?
Я сникла. На этот вопрос у меня не было ответа. Но, с другой стороны, как-то странно получается. Зачем Гворию оставлять столь непреложное свидетельство своего участия в этом деле? Если бы меня застукали подле трупа несчастного библиотекаря, то моя участь в любом случае была бы предрешена. Наличие или отсутствие книги ни на что не повлияло бы. Напротив, именно из-за злополучной книги Шерьян поверил, что я не причастна к убийству библиотекаря. Нет, тут что-то не сходится. Получается, Гвория самого пытаются очернить в моих глазах.
– А если книгу у Гвория украли? – упрямо возразила я.
– Украли? – Глаза Шерьяна потемнели от неожиданного всплеска ярости. – Тефна, ты в самом деле пытаешься оправдать Гвория? После того, как он послал за тобой своих людей? Не говоря уж о том, что он готов был заплатить твоей жизнью за трон. Боги, это действительно невероятно! Тогда скажи прямо: сколько гадостей и подлостей ты готова вытерпеть от него, прежде чем твое терпение закончится?
«Скажи ему, Тефна, – язвительно захихикал внутренний голос. – Поведай о своих двойных стандартах. Что Гворию ты готова простить все, а ему – ничего. Что ждешь лишь удобного случая, чтобы убить законного супруга и примерить наряд вдовы. Думаю, черный будет тебе к лицу. Ну? Почему ты такая непоследовательная? Если ты поклялась в свое время убить Шерьяна за причиненные мучения, то чем Гворий лучше?»
Головная боль стала невыносимой. Мигрень, о которой я почти забыла во время обеда, вспыхнула с новой силой. Перед глазами потемнело, виски заломило с такой силой, что я с трудом сдержала стон.
– Я никого не пытаюсь оправдать, – почти по слогам выдавила я из себя, беспрестанно облизывая пересохшие губы. – Я пытаюсь разобраться. Пытаюсь размышлять логически. Или я теперь обязана всегда и во всем слепо соглашаться с тобой?
42 
