Глава 9

Джек с трудом выбрался из кровати ровно за четырнадцать минут до семи, хотя накануне тщательно готовился к раннему подъему. Вечером, после ухода мисс Эверсли, он вызвал звонком горничную и дал ей четкое указание постучать к нему в дверь в четверть седьмого. Он отослал было служанку, но в последний момент решил, что стоит подстраховаться, и велел постучать в дверь шесть раз в назначенное время и еще двенадцать раз четверть часа спустя.

Джек боялся, что с первой попытки не проснется.

Горничная получила предупреждение на случай, если Джек не появится у двери в течение десяти секунд после второй серии ударов в дверь: ей следовало войти в комнату и не отступать, пока она не убедится, что мистер Одли действительно проснулся.

Джек обещал девушке шиллинг, если она никому не проговорится обо всех этих приготовлениях.

— Я узнаю, держите ли вы слово, — предупредил он с обезоруживающей улыбкой, способной расплавить даже камень. — Тайное всегда становится явным, и все слухи рано или поздно стекаются ко мне.

Джек сказал правду. В какой бы дом ни заносила его судьба, служанки всегда выбалтывали ему все, они его обожали. Поразительно, сколь многого можно добиться, имея в своем распоряжении всего лишь улыбку и щенячий восторг в глазах.

Однако, к несчастью, скрупулезно разработанный план Джека с треском провалился. Даже гениальным стратегам не удается предусмотреть все случайности.

Горничную не в чем было упрекнуть. Она честно выполнила указания Джека. Шесть раз постучала в дверь ровно в четверть седьмого. Джек с усилием приоткрыл один глаз, по крайней мере на две трети, и взглянул на часы, стоявшие на столике возле кровати.

К половине седьмого он снова уже храпел, и если ему удалось сосчитать лишь семь ударов из двенадцати, то винить в этом следовало исключительно его самого, а никак не горничную. Бедняжка сделала все от нее зависящее и мужественно исполняла свой долг, даже когда за грозным «Нет!» последовало: «Ступайте», «Еще десять минут», «Я сказал, еще десять минут» и «Вам что, нечем заняться? Идите отскребайте ваши чертовы кастрюли!»

Часы показывали без четверти семь, а Джек все еще лежал плашмя на краю постели, правда, у самого края. Одна рука безвольно свешивалась вниз. Когда наконец ему все же удалось открыть оба глаза, он увидел горничную, чинно сидевшую на стуле в дальнем конце комнаты.

— Э-э… мисс Эверсли уже встала? — промямлил он, потирая левый глаз. Правый предательски закрылся, и разлепить его оказалось не так-то просто. От этого занятия еще больше клонило в сон.

— Она поднялась без двадцати шесть, сэр.

— Небось бодра и щебечет как чертов жаворонок, — проворчал Джек. Горничная выразительно промолчала. Джек склонил голову набок и добавил чуть менее сонным голосом: — Что, не слишком бодра? — Значит, мисс Эверсли не ранняя пташка. Джек заметно повеселел, в комнате как будто стало светлее.

  50