20 
Она-то не ждала ни приятных слов, ни радушной встречи.
— Красивый свитер. Мне нравится. Синее тебе всегда было к лицу.
Она выдавила из себя улыбку, стараясь не забыть, что пришла, чтобы обвинить Майкла в отвратительной выходке.
— Майкл, мне нужно с тобой поговорить.
Он посмотрел на часы.
— Через пять минут у меня перерыв.
— Где мы встретимся?
— А может, прямо здесь и постоишь? Увидишь, как эти милые люди выпотрошат меня до последнего цента.
Сидящие за столом застонали. Каждый мог бы высказать собственное мнение насчет того, что с этим крупье такого не случится.
Тина сухо улыбнулась.
Пять минут ползли очень уж медленно. Не любила она казино. Вся эта суета, крайнее, на грани истерики, напряжение действовали ей нервы.
В гигантском зале стоял такой шум, что все звуки, казалось, сливались в видимую субстанцию, влажный желтоватый туман, висящий в воздухе. Игровые автоматы звенели, пикали, свистели, жужжали. Рок-группа играла на маленькой сцене коктейль- бара, расположенного над игровыми автоматами. По системе громкой связи кого-то то и дело просили куда-то подойти. Лед позвякивал в стаканах игроков, когда они пили. И все говорили одновременно.
Наконец наступил долгожданный перерыв. Майкла сменил другой крупье. А он вышел в центральный проход.
— Так о чем ты хочешь поговорить?
— Только не здесь! — выкрикнула Тина, перекрывая шум. — Здесь я не слышу даже своих мыслей.
— Давай спустимся в торговый центр.
— Хорошо.
Чтобы добраться до эскалаторов, им пришлось пересечь зал. Майкл шел первым, где-то протискиваясь, где-то проталкиваясь сквозь толпу. Тина следовала за ним вплотную, чтобы ее не отсекли.
По пути они остановились около свободного от людей пятачка у одного из столов для блек-джека. Там, рядом с перевернутым стулом, лежал на спине мужчина средних лет в бежевом костюме, темно-коричневой рубашке, бежевом галстуке. Валялись на полу и зеленые фишки, примерно на пятьсот долларов. Два охранника пытались оказать ему первую помощь, растянули узел галстука, расстегнули воротник, прощупывали пульс. Третий отгонял зевак.
— Сердечный приступ, Пит? — спросил Майкл.
— Привет, Майкл, — ответил третий охранник. — Не думаю, что дело в сердце. Скорее блек-джековская отключка плюс бинго мочевого пузыря. Он, не вставая, просидел здесь восемь часов.
Лежащий на полу бежевый мужчина застонал. Веки дрогнули.
Покачивая головой, улыбаясь, Майкл продолжил прокладывать путь сквозь толпу.
— Что такое блек-джековская отключка? — спросила Тина, когда они наконец-то добрались до эскалатора и спускались в торговый центр.
— Глупость, вот что это такое, — ответил Майкл, продолжая улыбаться. — Человек садится играть в карты и так увлекается, что теряет счет времени. Собственно, менеджмент казино того и добивается. Вот почему в зале нет ни окон, ни часов. Но иногда человек действительно теряет счет времени, не встает долгие часы, играет и играет, как зомби. При этом много пьет. А когда все-таки поднимается со стула, делает это слишком быстро. Кровь отливает от головы… ба-бах! И он теряет сознание. Блек-джековская отключка.
— Понятно.
— Мы это видим постоянно.
— А бинго мочевого пузыря?
— Иногда человек так увлекается игрой, что она его практически гипнотизирует. Пьет он постоянно, но так глубоко входит в транс, что игнорирует зов природы, пока не случается… бинго! — спазм мочевого пузыря. Если спазм сильный, он не может самостоятельно отлить, и тогда его доставляют в больницу, где опорожняют переполненный мочевой пузырь через катетер.
— Господи, ты серьезно?
— Будь уверена.
Они сошли с эскалатора в бурлящий торговый центр. И здесь толпа валила по коридору, разве что не такая плотная и более расслабленная, чем в казино. Люди сворачивали в магазины сувениров, художественные галереи, ювелирные магазины, бутики.
— Я по-прежнему не вижу места, где мы могли бы спокойно поговорить, — заметила Тина.
— Пойдем в кафе-мороженое и съедим по рожку с фисташковым мороженым. Что скажешь? Ты всегда любила фисташковое мороженое.
— Я не хочу есть мороженое, Майкл.
Злость уже ушла, а теперь она боялась, что забудет, и цель своего прихода сюда. Он так старался расположить ее к себе, ничем не напоминал Майкла, которого она помнила. По крайней мере, Майкла Эванса, каким он был последние два года. Когда они поженились, он был веселым, обаятельным, легким в общении, но оставался таким ой как недолго.
20 
