Последние отзывы

  129  

Вторая радостная новость касалась Иана – он пришел в себя! Отбросив брезгливость и вспомнив всю съеденную вместе соль, Орлетта собственноручно кормила «чернокнижника» с ложечки куриным бульоном. Тот послушно сглатывал и, кажется, уже начал нас узнавать, а вот по сторонам оглядывался с явным недоумением. Зарита, оставленная в приюте, но неведомым образом оказавшаяся в лаборатории раньше меня, глазела на эльфа с нескрываемым восторгом и то и дело норовила ущипнуть за ухо, ткнуть пальцем в глаз или подергать прядь зеленых волос – настоящие ли?

– Как отросли! – восхитилась Настасья, наматывая мои волосы на расческу в надежде соорудить мало-мальскую прическу.

– Да это разве отросли! – по-мюнхгаузеновски отмахнулась я. – Вот у Орлетты была коса – так она ее два раза вокруг талии обматывала, чтобы по земле не волочилась! Даже жалко, что снова пришлось обрезать…

– А вот мне – нисколько, – отозвалась из соседней комнаты девушка-рыцарь. Ненамного отстав от голоса, она тут же возникла на пороге в полный рост. – Я уже привыкла к стрижке, а коса такой длины только мешается. К тому же мыть и расчесывать ее столько времени каждый раз занимало!

– А-а-и-е-э… – нечленораздельно проблеяла ошарашенная Настасья. – Орлетта?.. Не Орлетто?.. Ты… Вы – женщина?!

– Графиня Элеонора Орловская, – любезно представила я, пытаясь скрыть улыбку. Ну, как тут не вспомнить Кутузова в исполнении Ильинского! – Девушка, которая решила посвятить свою жизнь служению святым идеалам рыцарства. А это – Настасья, моя горничная…

– Простите, леди. – Пунцовая от смущения девушка попыталась распластаться на полу, чтобы хоть как-то загладить нанесенное оскорбление.

– Ничего, – милостиво кивнула Орлетта.

– А этот, зеленоволосый… он – граф? Или рыцарь? Или… тоже девушка?

– Да нет, Иан – просто эльф.

Я поглядела на свое отражение в зеркале и невольно прыснула: высокая прическа в сочетании с рясой смотрелась… мягко говоря, оригинально! Но все старые платья, белье и туфли, которые носила – или хотя бы могла носить! – самозванка, отправились на свалку. Из широких юбок бедняки нашьют своим детям много красивых рубашонок… Единственное «чистое» платье было уж очень грязным и разорванным не в одном месте, так что накануне Машенька скатала его в узелок и унесла с собой, пообещав «что-нибудь сделать». Наверное, в итоге понаделала кухонных прихваток. А то и просто тряпок для пола.

К счастью, терзавшие меня опасения, что напуганный зверствами «моего второго я» простой народ – ремесленники и мастеровые – затаят обиду, не оправдались. Репрессии, ударившие по знати и взбудоражившие дворянство, практически не коснулись простых горожан – большинство вообще не заметило кратковременной смены власти. Поэтому в торговых рядах меня по-прежнему ждал теплый прием.

Знакомый сапожник, к которому я заглянула по дороге во дворец, негодующе взвизгнул при виде растоптанных солдатских сапог, в которые я засунула ноги прямо вместе с шерстяными носками и вязаными тапками. Повинуясь движению брови маэстро, один из юных подмастерьев на вытянутых руках принес дивной красоты мягкие туфельки без каблуков, на плоской подошве, из такой нежной кожи, что ногам в них хотелось… если и не петь, то хотя бы идти исключительно пританцовывая.

– Но ведь они, наверное, чьи-то? – Несколько раз продефилировав из угла в угол мастерской и уже прикипев к бареткам душой и стопами, я внезапно вспомнила, что мастер не содержит отдел готовой продукции, а шьет по индивидуальным колодкам, исключительно на заказ.

– Признаться, я шил их для вас. – Сапожник заговорщически подмигнул. Прекрасно зная, что на самом деле обнаженные ножки высокопоставленных клиенток волнуют его не более, чем грядущее через века глобальное потепление, я зарделась и смущенно хихикнула – за такую работу художнику можно было простить маленькие слабости вроде безобидного кокетства. – Когда вы в первый раз делали у меня заказ, я был уверен, что женщина не сможет ходить на таких высоких каблуках. Но ни одна клиентка не должна уходить недовольной! Поэтому я сшил две пары туфель по вашей ножке, вот эти и другие, в точности такие, как вы описали. Ведь прежде я не имел дела с настоящими чародейками!

В последней фразе прозвучало такое искреннее восхищение, что я снова покраснела.

– Господин Кривицкий, вы – настоящий маг и волшебник! Боюсь только, что прямо сейчас я не смогу оплатить вашу работу…

  129