очень нудно 
167 
– На нем?! – хором воскликнули оба – и застигнутый врасплох вельможа, и девушка-рыцарь, мгновенно переставшая притворяться умирающей.
Обидевшись на одного коварного обманщика, я готова была наказать всех и каждого… Подавив это недостойное женщины чувство, я решительно рванула пропитанный кровью рукав рубашки. Какой глубокий порез! Господи, только бы теперь в обморок не свалиться…
– Кто-нибудь, приведите лекаря!
– Я приведу! – с готовностью отозвался король.
– Только быстрей!
Слава богу, а то его присутствие меня сковывало. Я изо всех сил старалась не оборачиваться, зная, что Володя стоит у меня за спиной, и понимая, что стоит нам встретиться глазами – разревусь и повисну у него на шее… А сейчас нельзя быть слабой!
– Я думал, это мужчина, – однообразно трындел над ухом Каменный Лаврентий, помогая мне затянуть жгут. – Мы же вместе тренировались. Он… Она… говорил…а, что рыцарь!
– А она и есть рыцарь. В тот день… точно не помню, вы еще не добежали до тронного зала, или вас уже вывели оттуда, когда король торжественно ее посвятил. Так что все без обмана – сэр Орлетта, в полный рост…
– Но он…а так здорово дерется!
– Вот именно. – Я сурово посмотрела на пациентку – та мгновенно симулировала очередную потерю чувств. – Здорово! А тут поддалась. Спрашивается – зачем? Рука лишняя?
– Я… не могла иначе, – с закрытыми глазами, как бы в полубреду пробормотала девушка.
– Я понимаю. И на тебя совсем не сержусь… тем более что тут есть более достойные кандидатуры. – Я успокаивающе погладила ее по руке.
– Боль… пропала! – Раненая удивленно распахнула глаза.
Ох, не нравится мне это – в кино, если пациент перестает жаловаться на боли, у врачей сразу становятся такие озабоченные лица…
– Да где же этот коновал?!!
– Что, госпожа чародейка внезапно уверовала в традиционную медицину? – Придворный лекарь был все той же ехидной, какой запомнился мне с прошлого раза – ничего, что это было почти год тому назад.
– Я всегда в вас верила. – Никогда не помешает лишний раз польстить портному, врачу и повару… а уж мужчине и два раза – не чересчур.
Доктор самодовольно усмехнулся:
– А я-то думал, что стоит вам сказать «Рюха, бруха, калабуха» – и все пройдет само собой!
– Рюха, бруха, калабуха, – послушно повторила я. – Ну, что – полегчало?
– Вполне, – изменившимся голосом подтвердил лекарь.
Глубокая рана под его руками внезапно перестала кровоточить и затянулась в считаные секунды. На месте пореза остался только длинный розовый шрам – и тот на глазах бледнел.
– Издеваетесь!? – по-бабьи тонко взвизгнул лекарь.
– Господь с вами. – Я по возможности обезоруживающе развела руками, борясь с желанием хлопнуться в обморок и избежать вопросов. – Просто не знала нужных слов – я же самоучка!
Глава 7
Видно, не очень убедительно получилось – фыркая, точно разбуженный посреди зимней спячки ежик, королевский лекарь развернулся и сердито посеменил обратно в лес… тьфу, во дворец! Мужика можно понять: каждый бы обиделся, отдав полжизни, чтобы научиться чему-то… А простой девчонке, чтобы его превзойти, достаточно щелкнуть пальцами – при этом она сама не вполне понимает, что делает! Не напоминайте мне про Моцарта и Сальери – не нравится мне эта аналогия… Не вдохновляет!
– Поможете мне отнести Орлетту в комнату, Лаврентий Петрович? – Я демонстративно старалась не замечать переминающегося с ноги на ногу короля. Значит, «ненадолго съезжу в Старгород и тут же вернусь»? А если бы не вернулся?! Видеть его после такого не могу! Вернее, могу, но не хочу… Точнее, хочу… но принципиально не буду оборачиваться!
– Я… Это… – Мужчина смущенно отвел глаза.
– Ну же! Только что так страстно сдирали одежду, а теперь стесняетесь на руки поднять?
– Я сама! – Девушка попыталась встать, опираясь на локоть здоровой руки, но внезапно побледнела, как смерть, и потеряла равновесие.
Однако знакомого «бумканья» на этот раз я так и не дождалась – буквально в последний момент ее подхватили огромные, но ловкие руки. Ну вот – а строил из себя ходячую невинность! И с таким, надо сказать, знанием дела держит, точно раненого товарища… наверное, немало их перетаскал!
Торжественная процессия невольно вызывала трепет у встречных слуг: впереди, со скорбным выражением на лице и безвольно обвисшей девушкой в окровавленной разодранной рубашке на руках, медленно шагал Лаврентий. Следом, тоже вся в крови (да все мы там были хороши!), семенила я, на вытянутых руках неся перед собой меч поверженного героя. Бесславный победитель нерешительно мялся в сторонке…
167 
