Лёгкий, ненавязчивый романчик 
88 
С порога в нос ударил резкий запах, заставлявший подумать о самом неприятном. Мне вспомнился куриный окорочок, однажды жарким летом забытый в морозилке на даче. В садовом хозяйстве из-за аварии отключили электричество, и за неделю весь домик провонял так, что даже после того, как холодильник вытащили на улицу, внутрь невозможно было зайти без противогаза. Еще не видя пациента, я почувствовала, как в душе зашевелилось тревожное сомнение: поздно…
Он был пока жив – но едва-едва. Совсем молодой парень, на первый взгляд показавшийся мне ангельски прекрасным: бледный, как снег, с запавшими глазами, теряющимися в темных провалах глазниц. Он лежал пластом на жестком матрасе, расстеленном прямо на полу, едва заметно дышал и как будто смотрел на меня из-под полуопущенных век, а на ощупь был горячим, точно печка. Одна рука «клиента» полностью скрывалась под целым ворохом умеренно чистых тряпок.
– Смотри, ведьма, – серьезно предупредил приведший меня в этот дом мужчина. – Мое слово в этих местах что-нибудь да значит.
– Сомневаюсь, что так будет продолжаться и после того, как вы превратитесь в жабу.
Терпеть не могу, когда мне угрожают! Особенно те, кто ничего, по сути, из себя не представляют, зато пыжатся – просто Наполеоны! Хотя… кто бы говорил! Я-то сама уже полгода выдаю себя неизвестно за кого. Вот и сейчас – просто Хлестаков в юбке. С той лишь разницей, что ему в случае разоблачения могли набить морду, в крайнем случае – посадили бы на несколько лет… А мне в самом буквальном смысле слова грозил костер.
– Что это у него с рукой? – создавая видимость активной деятельности, помноженной на уверенность в себе и знании дела, поинтересовалась я.
– Сосна упала, – с готовностью пояснил крестьянин. – Лес мы валили, а этот возьми да подставься. Сперва его по плечу ветками мазнуло, он упал да рукой так неаккуратно прямо под ствол угодил. Она сразу распухла, почернела… А на другой день он уж слег.
– И давно это случилось?
– Третьего дня.
Ничего себе! Я с жалостью посмотрела на бледное лицо с болезненно заострившимися чертами. Закрытый перелом гарантирован, но чтобы пациент так быстро в беспамятство впал – точно с осложнениями. Не дай бог, заражение крови! Хотя, судя по запаху – гангрена в чистом виде… Звать лекаря было поздно уже два дня тому назад. Но откуда в деревне взяться врачу! Ведьму нашли – уже хорошо… всем, кроме этой самой ведьмы. Зато виноватого не придется долго искать, вот он: взялся за гуж, да оказался не дюж… Зачем только мы вообще через эту реку поперлись!
Однако от меня ждали активных действий, и я начала с раздачи распоряжений:
– Воды чистой, горячей – лучше всего кипяченой. Отвар шалфея или настойку, если есть. Бинты чистые – нарежьте из чистой ткани, прогладьте горячим утюгом с двух сторон. Утюги-то в деревне есть, хоть один?
Мужик согласно кивнул, загибая очередной палец на левой руке – для памяти.
– Дощечек тонких, как для бочки, в крайнем случае пучок лучины нащипайте… Иана пришлите сюда, мать займите чем-нибудь… Ведь Дарья – его мать?
Еще один кивок, и еще один палец.
– Ах, да – многодетные семьи с маленькими детьми в деревне есть?
– Что за семья без детей? – пожал плечами мой собеседник.
– Отлично! Найдите кого-нибудь присмотреть за младенцем. Только не поручайте это первой попавшейся безголовой и безрукой девчонке! Да козу пусть кто-нибудь подоит…
Малышку препоручили заботам временной няньки – красивой полной женщины лет тридцати с целым выводком разновозрастных спиногрызов и младенцем-ровесником нашей находки в люльке.
– Присмотрю, как за родной! – сердечно пообещала кормилица, представившаяся Матреной. – А молока у меня и на троих хватит!
– Она очень прожорливая, – на всякий случай предупредила я.
– Ну так! Растет! – радостно воскликнула Матрена.
Похоже, по крайней мере на ближайшее время ребенок был пристроен в надежные руки.
Вернувшись в тот страшный дом, я невольно поежилась: жалко паренька, но что тут можно сделать? Иан уже ждал меня у изголовья больного, больше никого из посторонних рядом не было – даже в окошко не заглядывали, боялись помешать процессу… Было бы чему!
Еще раз горестно вздохнув, я принялась разматывать старую повязку, в глубине души продолжая надеяться, что тревога напрасная и дело обойдется простым вывихом или растяжением. Мечты, мечты… При виде черного, распухшего обрубка, меньше всего напоминающего человеческую руку, мне стало дурно. Кожа натянулась так туго, что, казалось, тронь – сразу лопнет, разбрызгивая вокруг гнилую темную кровь. Судя по всему, то самое, страшное. О гангрене нам рассказывали в университете, на лекциях по медицине, мельком – вряд ли предполагалось, что студенты столкнутся с ней на практике, в рамках оказания первой медицинской помощи… просто запугивали, чтобы мы соблюдали личную гигиену и грязными руками болячки не расчесывали. Просто чудо, как я вообще запомнила, что воспаления вызывают аэробные… или, наоборот, анаэробные бактерии? В общем, те, что гибнут от кислорода.
88 
