очень нудно 
68 
«Асванг» означало «ведьма» – bruja, как говорил Поэртена, хотя, по мнению наслушавшегося самых диких баек геолога, правильнее было бы выражаться «ламия». К сожалению, кроме русских офицеров, никто на борту «Манджура» не был знаком с греческой мифологией. Даже довольно образованный для моряка Рэндольф. Асванг перекидывались в чудовищ по ночам, пожирали внутренности нерожденных детей и вообще служили для филиппинцев универсальным пугалом.
Геолог Мушкетов не верил в нечистую силу – ни в кобольдов, ни в горных духов, ни тем более в ламий. Но понять невежественных и суеверных азиатов, как ему казалось, мог. Тала и впрямь была очень странной.
Отчасти общение с нею подрывало мировоззренческие устои молодого ученого. Годы учебы в Горном институте сформировали в нем интеллигентское убеждение, будто образование отражает ум, и даже экспедиция по реке Лене, в которой он принимал участие студентом, лет пять тому назад, не столкнула его с людьми, которые могли бы это ложное мнение подорвать. Бесфамильная Тала стала для него живым, потрясающим примером того, как глубокий природный ум может сочетаться с ошеломляющим невежеством.
Рассудок филиппинки, жадный до всякого знания, впитывал все, до чего мог дотянуться, черпая сведения из подслушанных бесед, оговорок, обрывков. В отсутствие систематического образования усвоенное складывалось, как могло, в уже существующую картину мира: мира, где пароходы безо всякого труда сосуществовали с демонами, а формальная логика едва пробивалась из-под нагромождения нелепиц и суеверий. Результаты потрясали. В один момент Мушкетов едва не бросил затею расспросить Талу о повадках виденных ею доисторических существ, когда в процессе расспросов выяснилось, что слово «тикбаланг», которым филиппинцы называли гигантских травоядных ящеров, означало демона в виде человеко-коня. С длинными ногами, как наивно пояснила женщина.
– Но почему демона?! – не выдержал геолог.
– Если оно похоже на тикбаланг, – рассудительно ответила Тала, – и ведет себя как тикбаланг, оно и есть тикбаланг.
– Да, – не отставал Мушкетов, – но как можно знать, что зверь похож на демона, если ты демона никогда не видел?
Филиппинка пожала плечами: это вообще был ее любимый жест.
– Но я знаю, какой из себя тикбаланг. Это он и есть.
Идея «порочного круга» пока оставалась для нее недостижимой. Впрочем, Мушкетов не оставлял надежды: ему за день удалось втолковать Тале принцип исключенного третьего.
– Иногда нет полосы, – добавила филиппинка, будто очнувшись. – Одни есть, другие нет. – Она помолчала. – Разводят котлы.
Перед мысленным взором геолога предстала устрашающая картина огромных птиц – он так и не видел живьем загадочных птиц-бесов, и его воображению они представлялись чем-то вроде рукастых страусов – кидающих уголь в топку. Потом он сообразил, что хочет сказать Тала. В трюме «Манджура» заработали паровые машины.
Мушкетов уже собирался задать следующий вопрос, когда ему пришло в голову, что в решении капитана идти под парами есть что-то несуразное. Запасы угля в ямах невелики: их едва должно было хватить на то, чтобы пересечь на машинном ходу пояс бурь, протянувшийся вдоль Разлома. Если их приходится тратить до срока, рискуя отдаться на милость ветров в самый рискованный момент, значит, случилось нечто из ряда вон выходящее.
– Надо бы узнать почему, – проговорил он, поднимаясь на ноги.
Ему все еще было неловко, что расспрашивать филиппинку приходится в каюте, вдали от чужих глаз. Но отыскать на борту место удобное и в то же время не слишком уединенное, где можно побеседовать в пристойной обстановке, было невозможно. Не то чтобы молодого человека сковывали нормы приличия, но все же – что подумают люди?
– Я с тобой, – отозвалась Тала голосом, не терпящим возражений.
Мушкетов ничего не ответил.
Искать долго не пришлось: едва выбравшись на палубу, геолог едва не уткнулся носом в спину капитана, вполголоса распекавшего вахтенного офицера.
– …И чтобы впредь такого не повторялось! – Колчак стремительно обернулся: – Чего вы хотели, Дмитрий Иванович?
– Я вам не помешал, Александр Васильевич? – Геолог от волнения пригладил волосы. – Хотел спросить: отчего машины запущены?
– А вот об этом мы как раз с Александром Михайловичем спорили. – Капитан уголком губ указал на вахтенного. – Барометр падает.
Мушкетов машинально глянул в небо. Редкие облака почти сливались с сизой бездной над головами. Все время хотелось поежиться в ожидании дождя, будто вот-вот посыплются за шиворот мелкие холодные капли, хотя погода оставалась ясной.
68 
