129 
– А жена, – вспомнил бывший большой человек. – Как мне быть с женой?
Кактус развел руками:
– Лучше пусть она будет женой пропавшего мужа, чем вдовой. О жене дочь позаботится. А как уляжется кипеж – лет через пять, – тихо перетащишь к себе и жену, и дочь. Сун-Цзы сказал…
– Пошел ты на хуй со своим Сун-Цзы!.. Я судимый… Меня по пальцам везде найдут…
– Пальцы я тебе новые сделаю. Сам, лично. Никому не доверю. Это проще, чем ты думаешь. Паспорта нам выправят – лучше прежних. Машиной до Польши доберемся, оттуда в Чехию – там полно наших, есть люди – помогут. Ты думаешь – ты один такой беглец? Отсюда сейчас сотни серьезных людей сваливают. И мы свалим. Хоть в Чили, хоть в Новую Зеландию. Но пальчики – затея небыстрая, тебе придется потерпеть, я тебе их к телу пришью…
– Делай что хочешь! – взревел Никитин. – Пришивай хоть пальцы к телу, хоть хер ко лбу – только вытащи меня из этого говна!
Взреветь он взревел – только на середине тирады явно осознал, что времена, когда ему можно было львиным басом отдавать приказы, требующие немедленного выполнения, безвозвратно прошли, поэтому последние слова прозвучали уже в сопровождении всхлипов и сглатываний горькой слюны.
2. Штурм
Капитан не стал заезжать в лес. Известно, что американские вездеходы, хоть и выглядят сердито, для русских ухабов и болотин не предназначены. Пришлось остановиться на краю дороги.
Потом он несколько минут сидел, так и эдак перекатывая в мозгу идею, мучившую его последние несколько часов: а стоит ли лезть на рожон, одному, с незаконным пистолетом, безо всякого официального прикрытия, без санкции руководства? Может, все-таки набрать номер полковника Мудрука и доложить по всей форме? И вернуться сюда с отрядом СОБРа – пусть ребята штурмуют себе, сколько захотят, это их прямая работа…
А что ты предъявишь подполковнику? Устную оперативную информацию, собранную с нарушением норм закона? Где протоколы допросов? Где, наконец, уголовное дело, возбужденное по всем правилам? Это первое, а второе – знаем мы этот СОБР; обложат дом со всех сторон, проведут переговоры, закидают цель дымовыми гранатами и попрут, со щитами, в стальных сферах, с автоматами наперевес. Бедолагу Матвеева к тому времени и уберут, и закопают… Никуда и никому я не буду звонить, а пойду прямо сейчас. Кстати, не факт, что Матвеев находится в доме. Не факт, что в доме вообще кто-то или что-то есть. Не факт, что стриптизерша и ее квадратные приятели сказали правду.
Он вышел из машины и мгновенно озяб. Ветер даже здесь, в лесу, гулял неслабо. Достав из багажника кеды, капитан переобулся, проверил свой «стечкин» – любимая игрушка, чеченский трофей, – подхватил нехитрое снаряжение – два мешка с живым товаром, а также полноразмерную кувалду – и двинулся к цели.
На первых же пятидесяти метрах пути через лес – по чавкающим мшистым кочкам, сквозь кусты – он опять напрочь промок, но 3 хлюпающая внутри ненадежной обуви ледяная вода только добавила ему охотничьего азарта.
Надо было опрокинуть боевые сто граммов. С другой стороны, я ведь не в бой иду. Бой – это когда впереди легитимный и злой враг. А сейчас я иду – не врага убивать, не преступников казнить. Я иду полюбовно договариваться. Я намерен просто спасти человека. А мешающих мне – устранить. Отодвинуть в сторону. Тихо, вежливо, без лишних проблем для меня и для них. Выпью – после, когда все закончу. Выдерну Матвеева, вручу несчастного его жене, а сам уеду к братовьям в деревню и там уже нормально выпью.
Начинать следовало с самого неприятного – со столба. Сбросив на землю поклажу, капитан обхватил скользкое круглое дерево и полез наподобие Винни Пуха из гениального мультфильма. Мгновенно пропитавшись водой полностью. Эх, Сережа, староват ты для экшена. Тебе сорок два, ты целый капитан, а чем занимаешься? Штурмуешь вертикально стоящие бревна. Сидел бы сейчас в каком-нибудь райотделе, собирал бы увесистые взятки, отращивал брюхо…
Добравшись до верха, он достал из заднего кармана нож. Перерезал телефонный провод – его всегда легко узнать, он черного цвета – и заскользил вниз. Нет, я не собираюсь пока отращивать брюхо. Я, может, еще раз женюсь. И даже карьеру сделаю. Захочу – и через годик вместо восьми маленьких звездочек на мои погоны упадут две большие. Майорские. А большие звезды – это вам не маленькие. В российском государстве у майора и генерала звезды, считай, одинакового размера. Нужно только проявить терпение. Дадут майора – а там и до полкана недалеко. Три-четыре года. Ты боевой офицер, у тебя медали, у тебя раскрытые убийства. В пятьдесят ты станешь полканом гарантированно. Дальше – открыта дорога в генералы. А милицейский генерал в этой стране в нынешние времена, под нормальным президентом (ведь он сам носил погоны, службу знает), – милицейский генерал есть величина и фигура.
129 
