45 
Подняв на нее взгляд, Арни нехотя кивнул.
Получив подтверждение, она на несколько минут словно оцепенела.
Час от часу не легче, вертелось в ее голове. Что называется, из огня да в полымя… Почему‑то странным образом все упирается в Калифорнию: номер на синем «додже» частного агента Шона Уотера, адрес последнего, нынешнее местопребывание Элси и, наконец, — какое интересное совпадение! — выясняется, что в тех же краях обосновалась и Берта.
— Скажи, — произнесла Люччи срывающимся от напряжения голосом, — на каких условиях была освобождена Элси? Тебе пришлось платить выкуп?
Арни захлопнул папку.
— Нет.
Услышав это, Люччи закрыла лицо руками и некоторое время сидела, покачиваясь из стороны в сторону.
— Все понятно… — слетало с ее губ. — Все понятно…
Арни внимательно наблюдал за ней, не произнося ни слова. Наконец она опустила руки.
— Признаться, я полагала, что Берта забыла о моем существовании. Все эти годы о ней ничего не было слышно. — Люччи взглянула на Арни, ожидая какой‑то реакции на свои слова, однако тот лишь молча слушал ее. Тогда она процедила сквозь зубы: — Берта украла мою Элси!
Арни пошевелился в кресле.
— Послушай, это не совсем так…
— Не совсем? — с яростью крикнула она. — Не совсем? А как, наполовину? Почему Элси очутилась именно у Берты? И после всего этого ты осмеливаешься уверять меня, что твоя мать святая женщина? Да она просто монстр, если все эти годы вынашивала идею доставить мне… — Люччи хотела произнести «неприятности», но это было слишком мягкое определение для деяний Берты.
— Спасибо хоть говоришь только о себе, а не обвиняешь Берту в том, что она хотела причинить вред твоей Элси, — сдержанно заметил Арни.
Вне себя от гнева, Люччи стукнула кулаком по подлокотнику кресла.
— Если из‑за того, что сделала Берта, с головы моей Элси упадет хоть волос, она пожалеет, что родилась на свет. Полиартрит покажется твоей мамочке райским блаженством по сравнению с тем, что я ей устрою!
Арни сейчас было не до веселья, однако он усмехнулся, видя такую воинственность.
— Ой как страшно! Что же ты такого сделаешь, если не секрет?
— На кусочки ее разорву! — крикнула Люччи. — И имей в виду, я говорю это серьезно!
— А, понимаю! — воскликнул он. — Если не ошибаюсь, у вас, итальянцев, это называется вендеттой, кровной местью?
Люччи презрительно прищурилась.
— Уверяю тебя, Берте будет безразлично, как это называется.
Изумленно покачав головой, Арни заметил:
— Не знал, что ты настолько кровожадна! Видно, правду говорят, что кровь не водица. Хоть ты и даже твои родители американского происхождения, а все‑таки среда, традиции и…
Да уж не чета твоей педантичной мамаше, — перебила его Люччи. — А вот с тобой мы в чем‑то похожи. Ты недавно обмолвился, что я принадлежу тебе и что ты не отдашь меня никому, если даже самому тебе не будет от меня никакого проку. Так вот, дорогой, я не менее крепко держу то, что принадлежит мне по праву! И ни Берта, ни какая‑либо другая подобная ей… — Люччи вовремя прикусила язык, заметив во взгляде Арни ледяной блеск, но вовсе не от страха. После того, что с ней сделали в этой семейке, она больше не боялась никого и ничего. Однако Элси все еще находилась не с ней, поэтому вызывать гнев Арни было безрассудно.
— Молодец, что вовремя замолчала, — сухо произнес он. — Иначе мне очень трудно было бы продолжать разговор. Отзываться в подобном тоне о Берте я не позволю никому, а тем более тебе. Это моя мать, так что будь любезна выбирать выражения.
Она махнула рукой.
— Успокойся, не собираюсь я говорить всего, что думаю. Тем более тебе, — произнесла Люччи его же словами. — Вот если бы здесь находилась сама Берта, тогда другое дело. Впрочем, все это бессмысленно. Я лишь удивляюсь, что ты защищаешь ее после всего, что она с нами сделала.
Глаза Арни метнули молнию.
— Не она, а ты, дорогая моя! Прижила ребенка с посторонним мужчиной и еще позволяешь себе… — Он не договорил, задохнувшись от гнева.
Однако на этот раз Люччи и не подумала стушеваться, ее задело за живое.
— Прижила ребенка… Выражение‑то какое! Не Берте часом принадлежит? Что, неужели твое собственное? М‑да… Насколько же хитра и коварна Берта, что ей удалось лишить тебя — известного своим острым умом! — элементарной способности мыслить логически. Поражаюсь, как ловко она обвела тебя вокруг пальца! И продолжает это делать…
45 
