25 
– Сходи,– сказал босс, произведя хороший глоток дорогостоящего ирландского самогона,– развейся. Это тебя освежит. Ты много пьешь.
– Ты пьешь больше,– заметил я.
– А мне,– Михаил снова отхлебнул и с хрустом разгрыз кусочек льда, – можно. Я тут, типа, главный. Отец-основатель.
Мне пришлось скромно опустить глаза в свой стакан. Босс, посмотрев мне в лицо, не нашел и следа какого бы то ни было протеста, бунта или несогласия.
Вообще, мы оба выпивали очень прилично. Однако Михаил имел значительную массу тела, и характер, и силу воли – такие люди много пьют, да мало напиваются. Для него не составляло труда взять на грудь ноль семьдесят пять за вечер. И при этом быть в порядке. Соответственно, я старался не отстать. Но босс посрамлял меня каждый раз.
– Я пью сколько хочу, где хочу и как хочу, – произнес он равнодушно, но очень твердо. – А вот тебе – много пить нельзя. Смени допинг. Перейди на женщин.
– А жена? – возразил хмельной я.
– Жена тут ни при чем.
– Сомневаюсь.
– Ладно. Мое дело – дать совет старшего... Босс давал советы часто. За три года совместной работы я выслушал их, может быть, тысячу.
Михаил Мороз был старше меня на четыре года, тяжелее на двадцать пять килограммов, выше на десять сантиметров, образованнее на три университетских курса и богаче на миллион долларов. Кроме того, он, без всякого сомнения, имел несравненно больше таланта к коммерции. Жадный, жесткий, умный, он владел искусством подчинять себе людей. Я – не умел.
Приходилось признать, что у босса есть полное моральное право советовать мне, как действовать, чтобы избавиться от напряжения и страха, от неприятной сосущей пустоты внутри.
Вновь между двумя банкирами повис их общий страх.
Нас могут арестовать каждый день. ДЕЛО уже заведено. Ведется розыск. Мы должны немедленно закрыть бизнес, собрать вещички и скрыться. На два или три года. Уехать в глубокую провинцию. А лучше всего – за пределы страны.
Все зашло слишком далеко. Из наивных отчаянных дураков, сшибавших тысчонки, мы превратились в других дураков – оперирующих миллиардами. Надо сворачиваться и бежать, иначе нас не только посадят, но и отнимут при этом миллиарды. Хорошо, если отнимут свои – тогда мы просто вернемся в ту же точку, откуда начинали. То есть – к нулю. А если пропадут не только свои, но и чужие деньги? Что тогда? Пуля в лоб?
Но вместо того чтобы бежать, мы работаем по шестнадцать часов в день, потому что ни у меня, ни у босса нет сил, чтобы отойти от конвейера, по широкой радужной ленте которого несется поток золота.
Утром мы опускаем в этот поток свои натруженные ладони и к вечеру вынимаем два килограмма, считая по четыреста долларов за тройскую унцию. И так каждый рабочий день. Понятно, что сама мысль о том, чтобы закрыть лавочку, казалась нам обоим совершенно дикой и никогда нами не обсуждалась даже в шутку.
– Дома тоже пьешь? – равнодушно спросил меня шеф, играя концом галстука.
Его галстук был минимум втрое дороже моего.
– Постоянно,– ответил я. – Трезвым – спать не ложусь. Михаил упер в меня мутные зрачки.
– Много пьешь?
– Да.
– На тебя смотреть жалко. Мне ты такой не нужен, ясно? Отдыхай, типа, так же, как и работаешь. По полной программе. Девки – обязательны.
– Давай отпуск. Шеф Михаил недобро ухмыльнулся:
– Ради бога! Собирайся прямо сейчас, Андрей! Таити, Маврикий, Гоа, Барбадос, Сейшелы – куда хочешь! Можешь покупать акваланг и гавайскую рубаху. Но поедешь только тогда, когда менты с хвоста соскочат... Не раньше. Ясно? А пока советую тебе устроить, типа, маленький Маврикий на дому. Это тебя освежит.
– Не уверен.
– Развейся,– просветил меня босс. – Расслабься. Возьми себе девчонку. Двух девчонок. Трех девчонок возьми!
Прокатись в центр и возьми себе самых, типа, хороших девчонок, какие только есть! Лучших! В любом клубе ночью их – сотни. Они назначат тебе, типа, цену. Заплати им вдвое больше, или даже втрое – и получишь то, что тебя расслабит и развеет...
Произнося фразы, Михаил вовсе не выглядел искусителем – он был мрачен и все время морщился, как будто от острой внутренней боли.
– Ясно,– сказал я, не удержался и зевнул. – А зачем переплачивать?
– Это важно, малыш. Девчонки будут приятно удивлены тройным окладом и приложат, типа, все старания. Три четверти их клиентуры – грубые бандиты и извращенцы. Но девчонки предпочитают культурных и щедрых мужчин. И они будут работать. Очень хорошо работать. Чтобы тебе понравилось. И в следующий раз ты снова пришел бы именно к ним...
25 
