очень нудно 
42 
Я тяжело спрыгнул с табурета.
— Куда пойдешь? — поинтересовался Линь из-под опущенного козырька. Сквозь темный пластик смутно виднелись глаза, и промелькивали отблески изображения.
— К себе, — коротко ответил я, и тут же поправился: — Наверное.
Еще неизвестно, кто меня может подслушать.
Домой я возвращался в настроении, промежуточном между тихой яростью и почти истерическим весельем. Ярость проистекала из сознания того, что все мои планы не просто сорваны, но уничтожены таким образом, что я с этим ничего не смогу поделать. А веселье — из абсолютного безумия ситуации. Я до сих пор не мог поверить, что оказался втянут в некое очень крупное дело. Может быть, политическое — а слово это никогда не смывало с себя грязи.
В глаза постоянно лезли рекламные плакаты. Они лепились на потолке, на стенах, даже на обороте ленточных пандусов, назойливо мелькали, заставляя отводить взгляд — еще не хватало, придя домой, обнаружить у себя в руках полную кошелку совершенно ненужного барахла или, того хуже, вступить в какую-нибудь секту. Я не мог понять — откуда их так много, словно трубу прорвало, — а потом сообразил с горечью: это на мне нет инфора. Я так долго глядел на мир сквозь козырек, заботливо отсеивающий зрительный спам, что забыл, как выглядит мир на самом деле.
После непривычно шумных, непривычно пестрых коридоров в комнате было так же непривычно тихо. Я не сразу понял, почему. Панель стац-инфора, обычно подмигивавшая веселенькими огоньками, была мертва.
Возможно, ее выключила Сольвейг. Позвонила домой и выключила. Но мне почему-то не хотелось проверять.
Свидетель валялся на постели — белый пластиковый обруч, до боли похожий на недоступный мне пока инфор. Я одел его, с облегчением ощутив знакомое давление на виски, проверил, все ли загружено (оказалось, даже больше, чем надо; умница Вилли скопировал на сдвоенные драйвы чуть ли не весь полицейский архив — если вдруг заскучаю, будет чем развлечься), и открыл первое досье.
Итак: Сиграм, Эрнест. Родился… (Умер…) Пролистываем. С творческой биографией нашего героя-верволка я уже в общих чертах ознакомился. Результат аутопсии (пардон, посмертного скенирования)… причина смерти: метаболическое истощение 4 степени, множественные реакции некротического отторжения (не поверил бы, что репрограмма может довести человека до такого состояния)… степень дегенеративных изменений соответствует календарному возрасту… уровень аугментации: 11, 5 % (мышечное усиление, метаболический форсаж, косметическая пластургия)… нейральное скенирование показало глубокую перестройку нейронных сетей, следы предельной репрографии. Интересненько. А еще интереснее становится, когда читаешь запись в медкарте, что гипнургии Эрнест Сиграм подвергался дважды в жизни: в 10 и 14 лет лечился от детских фобий. Оборотнем он, надо понимать, от такого лечения стал?
К уикке присоединился в шестнадцать лет — дело обычное. Знаем этих подростков; как закон позволяет, так и лезут в ведьмаки, польстившись на мнимую свободу. Потом уже вылетают, как ошпаренные, сообразив, что получили не то, что ожидали. Сиграм, однако, не вылетел. Уже через несколько лет он поднялся в иерархии до главы ковена — за какие заслуги, досье не указывало — а потом внезапно сменил общину (процесс в уикке весьма болезненный), перейдя в черные ведьмаки. Там он тоже занял пост не по годам высокий. Странным мне показалось, однако, то, что при столь быстром росте, подразумевающем горячее участие в общинных делах, на Сиграма ни разу не были заведены карты учета, как на других правоверных уикканцев. Доминион ревниво относился к своей власти над умами и образом жизни, но Сиграма ревность эта как будто обходила стороной.
История с человекоубийством также содержала немало неясностей. Доказательства невиновности подсудимого не показались мне убедительными (ничего себе ошибочка — куклу с человеком перепутать!), а алиби Сиграма и вовсе шито белыми нитками. Но, несмотря на это, община оказалась не на Тартаре и не на Аверне, а на Луне. Опять интересно: как будто благоволит ему кто-то в высоких сферах. Почему их не выслали? Один Бог знает.
Лунный период жизни Сиграма, в противовес земному, обилием несообразностей не отличался. Хотя опять-таки: поселилась его община в кратере Лаланд, вдоль одной из самых оживленных на Луне баллистических линий. Зачем? Обычно уикканцы предпочитают жить или в крупных поселениях, или в жуткой глуши. А тут такое местечко интересное — вроде и до Города с тысячу километров, и добраться до него при нужде легко. Сидят на линии и караулят.
42 
