13

Пока Даффи ехала домой в автобусе, она всю дорогу гадала, что же такого написала Шейла Лав, что вызвала недовольство Роджа. Впрочем, если она действительно предала огласке нечто личное, что известно лишь им двоим, чести ей это не делает.

Конечно, можно было полистать книгу прямо в автобусе – тем более что многие пассажиры коротали время, углубившись в газеты, журналы и книги, – но что-то удерживало Даффи от этого.

Да и прибыв в квартиру Лиз, она не сразу взялась за книжку Шейлы.

Пусть не думает, что я сгораю от любопытства! – вертелось в голове Даффи, пока она готовила себе ужин.

Правда, «готовила» слишком сильно сказано. Все готовка заключалась в том, что Даффи поставила в микроволновую печь контейнер, в одном отделении которого находился замороженный бифштекс, в другом жареный картофель соломкой, а в третьем смесь из отварной моркови, зеленого горошка и стручков фасоли.

Но, устроившись с полной тарелкой за кухонным столом, Даффи положила перед собой отнюдь не книгу Шейлы Лав – пусть много о себе не воображает! Призвав на помощь выдержку, она принялась листать пособие по китайской кулинарии.

Очень скоро ей попался рецепт приготовления блюда, которое подавали вчера в китайском ресторанчике. Внешне оно напоминало картофель фри – такая же соломка, только чуть более извивистая. Однако картофеля там не было и в помине. Кушанье готовилось так: нарезанное полосками куриное филе, предварительно обмакнув в кляр, обжаривали в кипящем масле, затем выкладывали на блюдо горкой и поливали кисло-сладким томатным соусом.

Даффи могла свидетельствовать, что в результате получалось просто объедение. По сравнению с этим китайским кушаньем подогретый в микроволновке бифштекс был профанацией кулинарного искусства.

Покончив с ужином, Даффи переместилась в гостиную, расположилась там на диване и раскрыла наконец книжку Шейлы Лав. Пусть Родж и недоволен этим сочинением, все равно интересно, о чем идет речь.

Держа книгу на коленях, Даффи листала страницы. Те изобиловали фотографиями Шейлы, но этого и следовало ожидать, ведь она модель, главным ее занятием является демонстрация одежды. Впрочем, на некоторых снимках Шейла представала почти в чем мать родила, единственной данью скромности являлись шелковый шарф, меховая накидка или боа из перьев.

Больше всего Даффи заинтересовали фотографии, о которых упоминал Родж: снимки Шейлы Лав до пластической операции и после. Даффи долго разглядывала их, испытывая странное ощущение: ей казалось, что после хирургического вмешательства Шейла Лав стала выглядеть более юной и свежей.

Даффи долго размышляла над этим парадоксом и в конце концов пришла к выводу, что Роджа не зря считают гениальным пластическим хирургом. Похоже, он действительно творит чудеса.

Текста в книге было немного, но все написанное выглядело искренним и откровенным, порой даже чересчур – тут Даффи вынуждена была согласиться с Роджем. Сама она, к примеру, никогда не стала бы описывать интимные подробности ночных бдений со своим Билли.

Интересно, зачем Шейле это понадобилось? – гадала Даффи. Вообще, откуда берется желание выставиться напоказ? Скорее всего, ею руководило стремление привлечь к себе еще большее внимание. Поэтому она и решила эпатировать публику повествованием о своих любовных похождениях, причем с обилием пикантных деталей. А до того, будут ли ущемлены подобными откровениями чувства партнеров, ей, похоже, дела нет…

Размышления о перипетиях жизни и карьеры Шейлы Лав постепенно привели Даффи к Роджу. Шейла много чего о себе рассказала, а вот интересно, каков в частной жизни Родж? Как существует вне клиники? Где живет – в квартире или в частном доме? Какая у него обстановка? Как одевается дома? К какому типу мужчин принадлежит – к тем, которые носят плавки, или к тем, кто предпочитает свободные трусы? И оставляет ли он их, скажем, когда ложится спать? А может, ему нравится укладываться без ничего?

Не успела Даффи подумать об этом, как воображение вновь подсунуло ей образ лежащего в постели обнаженного Роджа. Правда, на этот раз он привиделся один, без самой Даффи. Но и этого оказалось достаточно, чтобы у нее участилось дыхание.

  35