Последние отзывы

  71  

Асо в очередной раз опустилась на колени.

– Увы, о, повелитель, они не верят в твоё божественное происхождение. Я сама слышала, как Маджесут называл Ра, Шу и Тефнут простыми смертными. И что якобы, когда их земной путь прервался, они были захоронены недалеко от Бехдеда.

Сет изменился в лице.

– Это ложь! – с ещё большей яростью в голосе воскликнул он. – Каждый египтянин знает, что Ра, Шу и Тефнут вознеслись на Золотом диске на свою прародину – в Та-Урсу!

Асо, прижав руки к груди, постаралась придать голосу как можно больше искренности и убедительности:

– О, божественный, большинство нубийцев так же, как и египтяне, не сомневаются, что всё было именно так, как ты говоришь! Но Маджесут считает, что Ра не пережил мятежа, возглавленного Сипиллумом, и вскоре умер. За ним последовали его сын и дочь… Прости меня за дерзость, о божественный…

Сета захлестнули эмоции, но он усилием воли подавил их. «Увы, Маджесут прав, – с горечью подумал он, – мои предки не вознеслись в небеса на Золотом диске: урны с их прахом погребены в усыпальнице Базальтового дворца в соответствии с традициями Та-Урсы… Значит, этого факта утаить не удалось. В историю, сочинённую придворным предсказателем, поверили, видимо, только в Та-Кемете, но не за его пределами. И это несмотря даже на то, что я воздвиг храмы Ипет-Сут и Ипет-Рес и всячески поддерживаю и развиваю культы Ра и Атума. Да и Осирис превратил свой Ону в город божественного Ра… Что ж, надо будет расстроить планы Маджесута – напасть на Куббан первым. Причем в самое ближайшее время, пока он не успел заключить союз с Унешеком».

Немного успокоившись и вновь обратив взор на просительниц, Сет объявил им о своем решении:

– Вы обе останетесь во дворце. Придворный распорядитель позаботится о вас…

Асо и Хапшет низко поклонились в знак благодарности.

Распорядитель отвел женщин в свои покои и приказал слугам окружить их заботой и вниманием. В душе он не сомневался, что юная Хапшет станет вскоре наложницей Сета и заменит на царском супружеском ложе поблекшую с годами Нефтиду.

* * *

На следующий же день Сет отдал приказ начать подготовку к походу и настолько увлекся разработкой предстоящих военных действий, что напрочь забыл о прелестной Хапшет. Сие обстоятельство, разумеется, весьма обеспокоило Асо. Поэтому однажды она, воспользовавшись отъездом придворного распорядителя, любовницей которого стала, в его городской дом, поздно вечером покинула дворец и отправилась в пустыню.

Как только землю Верхнего царства окутала ночь, Асо развязала свой заветный кожаный мешок, который прихватила из Куббана, достала из него надлежащие атрибуты колдовства и начала призывать змея-демона Апофиса, считавшегося у нубийцев покровителем тёмных сил.

…Хапшет мирно спала на своём новом ложе. В ногах у неё, прямо на полу, свернулась клубочком, словно котёнок, девочка-служанка.

Хапшет привиделось во сне лицо матери. Та приказала:

– Проснись! С этого момента ты – единое целое с Апофисом! Отправляйся в покои Сета – сегодня он там один, без Нефтиды и без наложниц…

Девушка мгновенно очнулась и, как сомнамбула, поднялась с ложа. Глазами, горящими странным зелёным огнем, она медленно обвела комнату. Служанка спала, сладко посапывая и причмокивая во сне.

Хапшет скинула с себя ночную тунику и, обнаженная, отправилась по дворцовым коридорам в сторону покоев Сета.

Стражники, охранявшие вход к царю, пытались преградить путь нежданной ночной гостье, но стоило ей взглянуть на них, как сверкавший в её глазах зеленый огонь заставил их замереть на месте.

Очутившись в спальне Сета, Хапшет приблизилась к царскому ложу и резко откинула свисающий сверху белоснежный полог, хорошо различимый в ночном полумраке. Сет очнулся…

– Кто здесь? – сонно пробормотал он. – Нефтида, ты?..

– Нет. Это я – Хапшет. Я пришла подарить тебе ночь любви…

Мгновенно проснувшись и открыв глаза, Сет увидел стоявшую у его ложа обнаженную нубийку. На молодом теле цвета бронзы играли отблески огня, распространяемого единственным зажжённым в спальне светильником.

– Как ты попала сюда? Как тебе удалось миновать стражу?! – воскликнул в недоумении царь.

– Для истинного желания не существует преград, – ответила гостья, присаживаясь на царское ложе ближе к Сету. Заметив же его явную растерянность, вкрадчиво поинтересовалась: – Разве я не красива и не соблазнительна? Разве ты не желаешь лишить меня девственности?

  71