18 
– Спасибо за службу, Дарья Дмитриевна! Сочтемся! – купец многозначительно подмигнул.
Дарья Дмитриевна откланялась и на пролетке, которая ожидала ее у дома Мордасовых, направилась домой. Афанасий же надел картуз на фабричный лад, что носят работяги с набережной, накинул пиджак, порядком поистрепанный, и отправился в конюшню.
Конюх, он же кучер, молодой детина, лет двадцати, тупой до безобразия, сладко похрапывал прямо на сене рядом с лошадьми.
Афанасий пихнул его в бок ногой:
– Запрягай!
Детина продрал глаза:
– Чавось, благодетель?
– Запрягай, говорю, пролетку, да лошадь впряги вон ту черную. И побыстрей!
– Будет сделано, не извольте беспокоиться, – заторопился кучер, не задавая лишних вопросов.
Через пятнадцать минут от дома Мордасовых отъехала пролетка, прямиком направившись в Красносельский переулок.
* * *
Арина и Василий наслаждались сытным ужином в трактире «У Егорыча». Василий отпил немного вина и вконец разомлел: рядом красивая девушка, которую он страстно желал, а что если попытаться… «Нет, может не понять… Она такая… Почему? Ведь я ей не противен. Провожу до двери дома, а там как Бог даст», – мысли путались у него в голове. Еще утром Василий не мог рпассчитывать хотя бы на знак внимания со стороны Арины, а теперь они ужинают после длительной совместной прогулки! Все складывалось прекрасно.
Арина ловко управлялась с осетриной, аккуратно нарезая ее ножичком на мелкие части и отправляя в свой прелестный ротик. Смотреть на нее было одно удовольствием. Вездесущий официант, успевающий обслуживать несколько столиков, периодически подливал Арине в бокал минеральной воды.
Ужин прошел в тишине: за время прогулки о чем только не говорили. Наконец настал черед солянки из почек с расстегаями. Блюдо было отменным, и молодые люди не преминули сие отметить.
Они провели «У Егорыча» почти час, может чуть больше, и Арина засобиралась домой:
– Поздно уже Василий Иннокентьевич, уж скоро одиннадцать. Темнеет.
– Я провожу вас, Арина Даниловна. Человек! – Василий позвал официанта и расплатился за ужин.
На улице было темно, горели газовые фонари, освещая скудным светом переулок. Рядом с трактиром стояли пролетки с извозчиками, готовые за двугривенный отвезти подвыпившего гуляку куда угодно, но не далее Садового кольца, в центре города у трактиров работала другая группа извозчиков.
Одно время извозчики ходили «стенка на стенку», что мол, одни перебивают клиентов у других, покуда не догадались договориться и поделить улицы мирным путем.
Как только Арина и Василий вышли из трактира, к ним тотчас же подъехала пролетка.
– Куда изволите? – поинтересовался молодой детина.
– На Стромынку, кондитерская Выжиги, – распорядился кавалер, усаживая свою даму.
– Что ж, это завсегда.
Извозчик хлестнул кнутом лошадь, и пролетка тронулась. Василий взял руку Арины, та же не противилась, а поглядывала лукаво на него из-под широкополой шляпки, таинственно отбрасывающей тень на ее милое лицо.
Кавалер не выдержал и прильнул к руке барышни, запечатлев на ней страстный поцелуй. Та же несколько растерялась, но не сказала ни слова.
Арина чувствовала волнение: ведь они так близко друг от друга, всего-то одно движение и … их губы сольются. Но Василий был терпелив, понимая, что он, как порядочный человек, должен держать себя в руках: но как это нестерпимо тяжело!
– Тпру-у! – извозчик натянул поводья, пролетка остановилась. – Приехали, господа хорошие!
Василий откинул дверцу пролетки, вышел и подал руку своей спутнице. Та же с удовольствием на нее оперлась. Двери кондитерской были закрыты.
– Я войду со двора, – сказала Арина, направляясь к маленькой калитке, ведущей во двор.
– Извозчик, обожди меня, не уезжай, – попросил Василий.
– А куда изволите направиться? – как бы невзначай спросил тот.
– На Олений вал…
– Как изволите-с.
Василий открыл калитку перед Ариной и пропустил ее вперед, за углом кондитерской в полумраке различалось небольшое крылечко.
– Я дома. Спасибо, Василий Иннокентьевич, за сегодняшний день.
– Отчего же, мне? – удивился Василий. – Я вас должен благодарить за то, что доставили мне минуты радости.
Арина почувствовала, что настал тот самый ответственный момент и начала краснеть от смущения. Василий, стоял рядом с девушкой настолько близко, все еще сжимая ее руку, неожиданно, в порыве чувств, обнял ее и привлек к себе: их губы слились в страстном поцелуе. Книга, которая была свидетелем их прогулки и ужина, упала на землю.
18 
