очень нудно 
52 
— Да перестань! — смеется Ванесса. — Я даже знаю, что ты закажешь в буфете кинотеатра.
Наверное, она права. В этом вся Ванесса — если человек что-то говорит или делает хотя бы раз, это откладывается у нее в голове, поэтому, когда необходимо, она может порыться у себя в памяти. Например, как-то я упомянула, что не люблю оливки, а потом в ресторане, когда нам подали корзинку хлеба с маслинами, она попросила принести вместо хлеба крекеры — я даже сказать ничего не успела.
— Официально заявляю, — предупреждаю я, — ты еще много чего обо мне не знаешь.
— Попкорн, без масла, — говорит Ванесса. — «Спрайт». — Она поджимает губы. — И арахис в шоколаде «Губерз», потому что мы идем на романтическую комедию, а романтические комедии лучше смотреть, заедая шоколадом.
Она права. Вплоть до шоколада.
Я думаю (уже не в первый раз), если бы Макс хотя бы наполовину был таким внимательным и наблюдательным, как Ванесса, я бы до сих пор оставалась замужем.
Когда мы подъезжаем к кинотеатру, я с удивлением обнаруживаю там кучу народа. Фильм в прокате уже несколько недель — это глупая, игривая романтическая комедия. В другом кинотеатре показывают какой-то независимый фильм под названием «Джилли», который привлек внимание прессы, потому что в главной роли там очень популярная двенадцатилетняя певица, а еще потому, что сюжет фильма, в отличие от классической трагедии Ромео и Джульетты… любовная история Джульетты и Джульетты.
Ванесса замечает позади толпы мою мать и машет ей.
— Ты в это веришь? — спрашивает она, оглядываясь вокруг.
Я читала несколько статей, посвященных этому фильму и возникшим вокруг него спорам. Я уже начинаю задумываться над тем, а не посмотреть ли нам этот фильм вместо романтической комедии, — вон какой он вызвал общественный резонанс! Но когда мы подходим к кинотеатру поближе, я понимаю, что люди, толпящиеся вокруг, — не очередь в кассу. Они стоят по обе стороны от кассы и размахивают транспарантами:
«ГОСПОДУ НЕУГОДНЫ ГОМИКИ!»
«ГОМИК! ТЫ НЕУГОДЕН ГОСПОДУ БОГУ!»
«АДАМ И ЕВА, А НЕ АДАМ И СТИВ!»
Это не воинственно настроенные, сумасшедшие люди. Протестующие хорошо организованы и ведут себя тихо, на них черные костюмы с узкими галстуками или скромные платья в цветочек. Они похожи на твоих соседей, твою бабушку, учителя истории. В этом, как по мне, они схожи с теми, кого пытаются опорочить.
Я чувствую, как напряглась Ванесса.
— Мы можем уехать, — бормочу я. — Давай возьмем фильм напрокат и посмотрим дома.
Но прежде чем я успеваю рвануть со стоянки, я слышу, как меня окликают по имени:
— Зои!
Сперва я даже не узнаю Макса. В конце концов, когда я видела его последний раз, он был пьян и небрит и пытался объяснить судье, что нас необходимо развести. Я слышала, что он стал посещать церковь, куда ходили Рейд и Лидди, но, откровенно признаться, не ожидала, что он изменится так… радикально.
На Максе был отлично сидящий костюм с черным галстуком. Волосы аккуратно подстрижены, а сам он чисто выбрит. На лацкане пиджака — крошечный золотой крестик.
— Ничего себе! — восклицаю я. — Отлично выглядишь, Макс.
Мы неловко пробираемся сквозь толпу, целуемся в щеку и отстраняемся друг от друга, опуская взгляд.
— Ты тоже, — говорит он в ответ.
У него нога в гипсе.
— Что случилось? — спрашиваю я. Кажется невероятным, что мне ничего не известно. Что Макс получил травму, а мне никто об этом не сообщил.
— Пустяки. В аварию попал, — отвечает Макс.
Интересно, кто ухаживал за ним, когда он попал в аварию?
Я спиной ощущаю присутствие моей матери и Ванессы. Я ощущаю их присутствие, словно жар от камина. Какой-то человек покупает билет на «Джилли», и протестующие начинают бунтовать всерьез: распевают псалмы, кричат и размахивают транспарантами.
— Я слышала, что ты присоединился к церкви Вечной Славы, — говорю я.
— Откровенно говоря, церковь стала частью меня, — отвечает Макс. — Я впустил Иисуса в свое сердце.
Он произносит это со сверкающей, белозубой улыбкой, с какой сказал бы «Сегодня вечером мне натерли машину полиролью» или «Думаю, на ужин я хочу что-нибудь из китайской кухни» — как будто это часть обыденного ежедневного разговора, а не заявление, которое делаешь, предварительно все хорошо и всесторонне обдумав. Я жду, что вот сейчас Макс захихикает — раньше мы подсмеивались над Рейдом и Лидди из-за постоянно слетающих у них с языка восхвалений Господа, — но он остается серьезен.
52 
