2

Винсент Слейтер положил телефонную трубку и откинулся на спинку кресла, не обращая внимания на негромкий скрип, который уже начинал раздражать; руки никак не доходили отремонтировать кресло. Под кабинет для Слейтера переоборудовали одну из редко используемых гостиных в дальнем крыле дома. Помимо удаленности он выбрал эту комнату из-за застекленной двустворчатой двери, сквозь которую открывался вид на сад в английском стиле; кроме того, через нее он мог входить и выходить, оставаясь незамеченным.

Проблема заключалась в том, что мачехе Питера, Элейн, жившей в домике для гостей, ничего не стоило заявиться в дом и ворваться в его кабинет без стука. Что она в очередной раз и проделала.

Тратить время на приветствия Элейн не стала.

— Винсент, как хорошо, что я тебя застала. Ты не можешь как-нибудь отговорить Питера давать здесь этот благотворительный прием? Ты, наверное, можешь сообразить, что после шумихи, которую устроила на прошлой неделе «Суперстар» своей публикацией про исчезновение Сьюзен и смерть Грейс, в его же собственных интересах не привлекать к себе лишнего внимания.

Винсент поднялся; в такие минуты, когда Элейн бесцеремонно вваливалась к нему в кабинет, ему очень хотелось пренебречь правилами приличия. И все же, даже теперь, несмотря на острое раздражение, вызванное ее вторжением, он против воли отметил, как утонченно она хороша. В свои шестьдесят шесть Элейн Уокер Кэррингтон с ее пепельными волосами, сапфирово-синими глазами, классическими чертами лица и гибким телом все еще заставляла мужчин оборачиваться ей вслед. Двигаясь с грацией манекенщицы, которой она некогда и была, Элейн без приглашения уселась в старинное кресло с другой стороны стола Винсента.

На ней был черный костюм — наверное, от Армани, подумал Слейтер; Армани ее любимый дизайнер. Из украшений на ней были алмазные серьги, тонкая нитка жемчуга и широкое обручальное кольцо с бриллиантом, которое она до сих пор носила, несмотря на то что ее муж, отец Питера, почти двадцать лет как покоился в могиле. Столь трогательная верность его памяти объяснялась условиями брачного контракта, о которых Винсент был прекрасно осведомлен и которые разрешали вдовушке жить в фамильном особняке до конца жизни при условии, что она вторично не выйдет замуж, и закрепляли за ней содержание в миллион долларов ежегодно. И разумеется, ей нравилось именоваться миссис Кэррингтон со всеми сопутствующими этому имени привилегиями.

Однако все это не давало ей права врываться в его кабинет и вести себя так, как будто он не взвесил тщательнейшим образом все плюсы и минусы проведения многолюдного мероприятия в этом доме.

— Элейн, мы с Питером досконально все обсудили, — начал он тоном, не скрывающим раздражения. — Разумеется, вся эта шумиха неприятна и отвратительна, потому Питер и вынужден предпринимать ответные шаги, чтобы продемонстрировать — он ни от кого не прячется. Нельзя, чтобы о нем так думали.

— Ты в самом деле считаешь, что стоит вам устроить в доме столпотворение, как все немедленно изменят свое мнение о Питере? — язвительным тоном осведомилась Элейн.

— Элейн, я советую вам не лезть в это дело, — рявкнул Слейтер. — Если вы позабыли, два года назад семейное предприятие было преобразовано в открытую компанию, а с мнением акционеров нужно считаться, нравится вам это или нет. Хотя подавляющая доля акций принадлежит Питеру, все чаще раздаются голоса, что он должен покинуть пост председателя правления и генерального директора. Причастность к исчезновению одной женщины и табели другой — не лучший имидж для главы международной компании. Да, Питер не говорит об этом вслух, но я знаю, он серьезно обеспокоен. Именно поэтому в дальнейшем ему придется демонстрировать свое участие в общественной жизни и, даже если это ему совершенно не нравится, активно освещать в прессе свои щедрые пожертвования на благотворительность.

— Да что ты говоришь? — Элейн поднялась. — Винсент, ты просто болван. Помяни мое слово, ничего у тебя не выйдет. Ты сейчас подставляешь Питера, а не защищаешь его. Во всем, что касается отношений с людьми, Питер полный ноль. Может, в бизнесе он и гений, но светские беседы — совсем не его конек, и тебе прекрасно об этом известно. Он куда уютнее чувствует себя с книгой в руке за закрытой дверью библиотеки, чем на светском рауте или шумной вечеринке. Он из тех, для кого лучшая компания — отсутствие компании. Когда состоится это ваше мероприятие?

  5