очень нудно 
91 
— Ты говорила мне об этом, Кей, — покаянно ответила Мэгги.
Я видела, что ей неловко за ту поспешность, с которой она заключила, будто отца уволили из-за его пристрастия к алкоголю.
— И что папа собирался делать? Ему предлагали другую работу?
— Я не знаю, Кей. Между его увольнением и, как мы считали, самоубийством прошло всего несколько недель. В последний раз я видела его тридцатого сентября, двадцать два с половиной года назад. Мы с тобой уже говорили об этом.
— Давай поговорим еще раз.
— Тридцатого сентября твой папа позвонил мне около пяти вечера и попросил разрешения привезти тебя с ночевкой. Сказал, что у него назначена какая-то встреча. Ты была не слишком рада, потому что он обещал тебе, что вечером вы вдвоем опробуете какой-то новый рецепт. Но на следующий день он не пришел за тобой и не позвонил, а потом явились полицейские и сообщили, что его машину обнаружили на утесе над рекой, а на переднем сиденье лежал его бумажник.
— Они не пытались найти того, с кем он собирался встретиться тридцатого сентября?
— Тогда полицейские решили, что он просто-напросто выдумал эту историю, чтобы получить повод сплавить тебя мне.
Разговор явно ни к чему не вел. Я все еще не теряла надежды, что в памяти Мэгги всплывут какие-нибудь забытые подробности, но они все не всплывали и не всплывали.
За чашкой чая я решила, что наконец настала пора рассказать Мэгги о том, как двадцать два года назад я тайком пробралась в этот дом, потому что мне было ужасно любопытно взглянуть на часовню.
Как я и ожидала, она отреагировала в том духе, что я всегда склонна была найти приключения на собственную голову. Однако, к моему удивлению, этим все и ограничилось.
Наверное, отчасти ее сдержанная реакция и побудила меня рассказать ей, что я стала невольной свидетельницей перепалки между какой-то женщиной и мужчиной, которого она, видимо, шантажировала, хотя изначально я не собиралась этого говорить.
— Вот откуда я узнала, что за мотив он насвистывал, хотя это был всего лишь короткий обрывок, — сказала я ей. — Ты постоянно напевала его мне, когда рассказывала, как мама выступала с этой песней на школьном концерте.
Мэгги посмотрела на меня со странным выражением в глазах.
— В чем дело? — спросила я ее.
— Кей, — воскликнула она, — напрасно ты не рассказала об этом отцу! Когда они с твоей мамой начали встречаться, я рассказала ему о том концерте и похвасталась, как она замечательно пела эту песню. Он уговорил ее спеть ему. С тех пор он называл эту песню их песней. Они даже танцевали под нее свой первый танец на свадьбе. Я ведь тебе рассказывала.
— Мэгги, ты рассказывала о школьном концерте. Но я не помню, чтобы ты что-то говорила о том, что папа называл эту песню их песней и что они танцевали под нее на свадьбе, — возразила я.
— Это неважно. Но после того, как он помчался вместе с тобой чинить фонари перед тем приемом, он завез тебя ко мне. Я очень хорошо помню, какой у него был печальный вид. Он рассказал, что, когда был в поместье, слышал, как один человек насвистывал ту песню, и даже поговорил с ним. Думаю, твой отец сказал тому человеку, почему этот мотив так разбередил ему душу.
— А он не сказал, кто был тот человек? — насторожилась я.
— Сказал, только я забыла.
— Мэгги, это очень важно. Подумай хорошенечко. Пожалуйста, попытайся вспомнить.
— Я попробую, Кей. Честное слово, попробую.
Я собралась с духом и задала ей еще один вопрос.
— Мэгги, а это не мог быть Питер?
— Нет. Это точно был не он, — твердо ответила Мэгги. — Я запомнила бы, будь это Питер Кэррингтон. В то время к нему здесь относились как к наследному принцу. Потому-то я и была так разочарована в нем, когда стали говорить, что это он убил бедняжку Сьюзен. Нет, я совершенно уверена, что твой отец говорил не о нем!
Мэгги посмотрела на меня.
— Кей, что с тобой? — всполошилась она. — Почему ты плачешь?
«Это не Питер, — с облегчением подумала я. — Это не Питер! Это кого-то другого шантажировала в тот день в капелле неизвестная женщина».
Но, боже правый, если бы только я тогда рассказала папе о разговоре, который случайно подслушала, а он обратился бы в полицию, может быть, он и сейчас был бы жив, а Питер не сидел бы в тюрьме, дожидаясь суда по обвинению в убийстве.
65
Винсент Слейтер не сомневался, что это Гэри Барр похитил из дома Элейн Кэррингтон парадную сорочку Питера. Вот уже неделю он обдумывал, как лучше вернуть ее.
91 
