очень нудно 
49 
Мел разводит руками.
— Свежие впечатления можно получать не только из встреч с новыми парнями! Гордон много ездит с концертами, знакомится с массой людей. Я буду путешествовать с ним, изучать разные города, общаться с их жителями. Вот тебе и впечатления!
Медленно киваю, не вполне веря, что Мел трезво смотрит на их с Гордоном будущее, но не желая продолжать спор.
— А его родители?
— Что? — Она непонимающе пожимает плечами.
— Они не против вашей свадьбы?
Мел выглядит обиженной.
— По-твоему, я для него — не пара?
— По-моему, пара! — говорю я. — Но их мнение вряд ли совпадает с моим. Во-первых, он слишком молод для женитьбы вообще, во-вторых… — осекаюсь. Стоит ли высказывать вслух то, что пришло мне на ум?
— Что? — требовательно спрашивает Мел.
— Вы не очень-то подходите друг другу по возрасту, — несмело продолжаю я. И тут же торопливо добавляю: — Во всяком случае, им так может казаться! И потом у тебя такая необычная профессия… Ты натура неординарная, с характером. Их это не смущает?
У Мел чуть заметно вздрагивают ноздри, и я уже жалею, что не сумела вовремя остановиться. Но она отвечает на удивление ровным голосом:
— Родители Гордона — люди очень набожные. Умеют в каждом человеке рассмотреть светлое, настоящее. К тому же видят, что их сын серьезно влюблен. А возраст… Наполеон, например, был младше Жозефины на шесть лет. Примерно такая же разница была между Шопеном и Жорж Санд! Это в те-то времена, когда разного рода условностям придавали гораздо больше значения!
Романтические истории Наполеона с Жозефиной и Шопена с Авророй Дюдеван были не очень-то счастливые и долговечные, думаю я, но вслух этого не говорю.
Мел о чем-то задумывается и произносит негромко, с несвойственной ей робостью:
— В любом случае я очень постараюсь не отравить ему жизнь…
Мне делается стыдно. Немедленно успокой ее и прекрати наконец смотреть на все, что творится вокруг, сквозь призму своих дурацких страданий! — приказываю себе. Ставлю чашку на стол, подскакиваю к подруге и беру ее за руки.
— Только ты не подумай, что я сомневаюсь в твоих чувствах или что не рада вашей свадьбе. Просто волнуюсь за тебя…
Мел кивает. Ее лицо вновь освещается улыбкой.
— Знаю.
Обнимаемся.
— Впрочем, неважно, что кто подумает! — говорю я, отстраняясь и сжимая руки Мел. — Главное, что хорошо вам, остальное приложится.
Возвращаюсь за стол. Мел садится напротив. Ее лицо серьезнеет.
— А насчет костюмов и мальчиков-девочек я не шучу. Ты, разумеется, будешь лучшей подружкой невесты…
— Подруги невесты, по идее, должны быть вообще без пары! — восклицаю я, начиная злиться. Зачем она сыплет соль на мою свежую рану?
Мел приподнимает руки.
— По идее — да, но ведь теперь никто не соблюдает эти правила. Иногда в подружки невесты берут замужних, многодетных, пятидесятилетних! А мне бы хотелось, чтобы праздник получился особенный, понимаешь? Чтобы радовал глаз!
Одним глотком выпиваю остатки кофе и с шумом ставлю чашку на стол.
— Нет, не понимаю!
Мел встает и начинает ходить туда-сюда, еще больше действуя мне на нервы.
— Согласись, так красивее: большая общая фотография, а на ней через одного мужчина, женщина. И посередине жених с невестой. Все симпатичные и счастливые!
— А если я несчастная и одинокая? Что же тогда? Следует ответить вам вежливым отказом, чтобы не портить картинки? Тебе не кажется, что это несколько жестоко?
Мел останавливается прямо передо мной и вытягивает вперед руку.
— Если хочешь, Гордон пригласит своего холостого друга, — скороговоркой произносит она. — Вообще-то у него на примете две кандидатуры: первый — его двоюродный брат, но у него есть жена, второй — его приятель музыкант. Ты его видела на концерте. Он ударник.
Смотрю на нее, возмущенно сопя. Мел присаживается на корточки и заискивающе заглядывает мне в глаза.
— Если ты не найдешь себе пару, Гордон пригласит его, Фрэнка. По-моему, он очень даже…
— Ты что, издеваешься надо мной?! — вскрикиваю я.
Мел с невинным видом хлопает ресницами.
— Это еще почему?
— Ударник? — переспрашиваю я, наклоняясь вперед.
— Ну да…
— Жирный, лохматый, с гнилыми зубами?
Мел качает головой.
— Они у него не гнилые. Просто темные. Он курит…
Усмехаюсь.
— Нет уж, спасибо!
49 
