очень нудно 
74 
— У тебя очень хорошая мама, — серьезно произнес рауф. — Ит, я буду настаивать на том, чтобы вы оба с нею виделись хотя бы раз в год. Обязательно.
— Да я и сам хотел об этом попросить, — обрадовался Ит. — Главное, чтобы время было…
— Время будет, — пообещал Фэб. — Об этом я позабочусь отдельно. Ит, сейчас надо заканчивать разговоры, потом проводите родителей, и… надо разобраться с неофитами.
— А без нас можно? Я хотел бы еще побыть…
— Ри тоже бы этого хотел, по всей видимости, — подтвердил Фэб. — И даже рыжий бы этого хотел. Ладно. Даю еще час. Ит, подумай. Им потом будет сто крат труднее прощаться с вами, чем вам с ними.
* * *
Когда корабль официалов ушел, Ит и Ри долго смотрели ему вслед. Они оба, не сговариваясь, подошли к "окну в космос" и следили за яркой оранжевой звездочкой бота, заходившего на посадку. Вскоре, однако, бот пропал из виду, и стоять больше смысла не было.
— Ну ты как? — спросил Ит.
— Я?.. — Ри рассеяно посмотрел на него. — В порядке. Думал, будет хуже.
— Что они решили в результате?
— Берут деньги, а потом пойдут в Далат. Все-таки индиго, им это ближе… ну, по духу ближе. Санкт-Рена, по словам отца, совершенно не годится. А матери тут, кажется, было бы интересно пожить.
— Понятно. А моя домой, — Ит улыбнулся. — Знаешь, я все-таки чувствую себя виноватым.
— А я нет, — пожал плечами Ри. — Скучать — буду. Это да. Но виноватым я себя не чувствую совершенно. Они сделали то, что хотели… теперь моя очередь делать то, что хочу я. Твоя мать права, мы и в самом деле взрослые люди, способные сами решить, что нам нужно. Или не нужно.
— Она так и не спросила… про Фэба, — тихо проговорил Ит. — Я видел, что она очень хочет спросить, но она не решилась.
— По-моему, она правильно сделала, — твердо ответил пилот. — Это твоя жизнь. Твоя, рыжего, Фэба. И если она раньше имела право на часть твоей жизни, то теперь уже не имеет. И понимает это.
— А твои что сказали про это все?
— Отец сначала сердился, конечно, но потом вроде бы признал, что я в чем-то прав, — Ри хмыкнул. — Знаешь, они ведь еще достаточно молоды, если разобраться. Что такое сто десять лет? По меркам того же Фэба это слезы.
— А моя мама еще моложе, — улыбнулся Ит. — Странное ощущение — у меня будет сестра. Пусть сводная, но ведь будет. Мама обещала, что обязательно познакомит меня потом… Слушай, — он оживился, повернулся к Ри, — а ведь жизнь и в самом деле, кажется, налаживается.
— Похоже на то, — кивнул пилот.
— Ты решил, куда мы идем дальше?
— Угадай, — Ри помрачнел. — Нам надо… Ит, я понимаю, что на самом деле это надо не нам вовсе, а мне одному. Но мне это действительно нужно. Потому что я действительно люблю эту женщину. Понимаешь?
— Тем более, что это по дороге, — поддакнул Ит. Беззлобно пихнул пилота кулаком в бок. — Совместим приятное с полезным.
— Ты реши, что тут приятное, а что полезное… — Ри было примерился ответить на удар, но вовремя опомнился. — Черт, тебя же нельзя бить, — сообразил он. — И даже в шутку нельзя. Но ничего. Через пару дней я на вас с рыжим отыграюсь, — и погрозил Иту кулаком.
— Да ради Бога, — усмехнулся тот в ответ. — Но ты учти, что нас двое, как-никак.
— Никак, никак, — с шутливой угрозой в голосе заверил пилот. — Двое тощих гермо — какие из вас противники?
— Посмотрим… — Ит ненадолго задумался. — Ладно, пошли в ангар. Остальные ждут.
* * *
Едва войдя, они оба почувствовали, что происходит что-то более чем серьезное — и веселость тут же слетела с них, словно ее и не было.
Посреди ангара, который искин существенно увеличил, рядом с их катером стоял корабль. Тот самый корабль, похожий на старый ржавый самовар. Одна стена ангара была прозрачной, и за кораблем, в бескрайней пустоте, плыла планета, освещенная желтой звездой. Мимо станции прошел корабль, явно принадлежащий Санкт-Рене — оба тут же узнали этот стиль строительства. Добротный, основательный, изобилующий деталями, каждая из которых, несмотря на функциональность, выглядела как богатое дорогое украшение.
Рядом с кораблем неофитов стояли люди — те самые люди, которые несколько раз чуть не отправили их команду на тот свет. От того, как они выглядели, Иту стало не по себе.
Дети.
Вернее, не дети, а подростки, совсем небольшая группа, человек двенадцать. И седой, сгорбленный старик, держащийся в отдалении. Изможденные, серые лица, потухшие глаза, устало поникшие плечи.
74 
