очень нудно 
28 
— Джонатану тоже ужасно его не хватает. Думаю, он никогда не перестанет оплакивать потерю сына. Мой отец говорит, что ты вытащил Джонатана из сильной депрессии, предложив ему место врача в компании. По его словам, ты просто спас ему жизнь.
— Джонатана постигло большое личное горе. Я помог ему выбраться из темноты одиночества, вот и все. Нам всем было очень трудно смириться со смертью Ларри прежде всего потому, что его погубила собственная беспечность и безалаберность. Такая ужасная и напрасная потеря. Всего этого могло и не произойти. Я только жалею, что…
Марк надолго замолчал, и Тереза мягко напомнила:
— О чем ты жалеешь, Марк? Что не сумел убедить Ларри измениться? Ты говорил, что работаешь так много из чувства долга перед ним. Потому в память о нем обязан поддерживать фирму в идеальном состоянии. Но почему?
Марк наклонился к ней через стол, и было заметно, как бьется жилка у него на шее.
— Я был лучшим другом Ларри и его партнером в бизнесе. Я видел, что происходит с ним, и твердил себе, что должен поговорить с ним по душам. Но я все время откладывал разговор, полагая, что успею поговорить с ним позже, когда у нас обоих будет больше времени, а потом… потом было слишком поздно, потому что Ларри погиб.
— О, Марк, — тихо проговорила Тереза, накрыв его руку своей ладонью. — Ларри был взрослым человеком. Он сам нес ответственность за свои поступки. Возможно, он и прислушался бы к твоему совету, но на этот счет у меня большие сомнения. Раз он сам не сознавал разрушительности своего поведения, то скорее всего остался бы глух к твоим увещеваниям. Не думаю, что ты в долгу перед Ларри. То есть уверена, что никакой твоей вины тут нет.
Марк встретился с Терезой взглядом, затем опустил глаза на ее руку, лежавшую на его руке. Он перевернул ладонь и сплел их пальцы. Большим пальцем погладил тыльную сторону ее кисти.
— Спасибо, Терри, — произнес он низким, чуть охрипшим голосом. — Спасибо за поддержку. Это очень важно для меня, поверь.
— Не стоит благодарности. — Она тепло улыбнулась ему.
Он взглянул на нее, медленно кивнул, затем откинулся на спинку стула и, поймав ее взгляд, удержал его в плену своих глаз.
Их безмолвный обмен был прерван появлением официанта, принесшего десерт.
Они ели и разговаривали о пустяках, а когда официант унес тарелки, Тереза осознала, что, хотя ужин и был очень вкусным, она не могла бы сейчас с уверенностью сказать, что она ела. Она видела только Марка. Блики свечей подчеркивали резкие, мужественные черты его красивого лица. В этой ночи было, наверное, какое-то особое волшебство. Это была их ночь.
Потом они пили кофе с коньяком. Марк любовался изысканными чертами ее лица, загадочными в мерцающем свете свечей. Ее золотисто-русые волосы манили его, словно приглашая погрузить ладони в их густую, пышную массу, зарыться в них лицом. Он положил ногу на ногу, пытаясь хоть немного унять жар желания, поднимающийся в теле и ставший почти его постоянным спутником с тех пор, как он познакомился с Терезой.
Как мужчине понять, полюбил ли он женщину? — в который раз задал Марк себе вопрос. Как разобраться, что означает этот постоянный огонь в крови, когда он с ней рядом, это неотступное желание быть вместе, видеть ее, прикасаться к ней — всего лишь вожделение или нечто большее? Является ли эта неуемная жажда обладания признаком того, что на его жизненном пути встретилась особенная женщина, которую он не может, не должен упустить? Как определить, является ли эта женщина единственной и неповторимой именно для него, его второй половиной, его частью, его ребром? Если она заполняет все его мысли днем, а сны — ночью, означает ли это, что она желанна ему не только как женщина, но и дорога и необходима как личность, как спутница жизни? И не упустит ли он свое счастье, если не разберется вовремя в своих чувствах?
Словно завороженный, Марк смотрел, как блестят серебристыми искрами ее глаза в свете свечей. Или это желание делает их такими?
Черт, думал Марк, опустив взгляд в чашку с кофе, он же всегда славился своим здравомыслием, слыл человеком разумным, логичным, решительным. Почему же теперь ему так трудно разобраться в себе, в том, чего ему на самом деле хочется? Понять, любит ли он Терезу Осборн?
— Марк, — прервал его напряженные размышления тихий голос Терезы. — Что-то не так с твоим кофе? Ты уже несколько минут пристально разглядываешь его.
28 
