49 
Письмо было подписано просто «Камминс».
Мистер Кентон — владелец мебельной фабрики, на которого работал Тео Хартл, — вошел в ресторан гостиницы, когда Ратлидж заканчивал ланч.
Высокий, сутуловатый человек, с седыми волосами и в очках, постоял на пороге, оглядывая зал, и, когда к нему подошла официантка, спросил о чем-то.
Ратлидж поднял глаза от тарелки с сыром, когда мужчина подошел и представился. Он вежливо поинтересовался, может ли присесть и может ли инспектор уделить ему несколько минут сейчас или предпочитает, чтобы он подождал в холле.
— Конечно, присаживайтесь, — пригласил его Ратлидж и сделал знак официантке, чтобы она принесла чай.
Поблагодарив, Кентон сел.
— У меня из головы не идет Тео и то, что с ним случилось, — начал он, — я сомневался, стоит ли мне идти к вам и рассказывать то, во что я сам отказываюсь верить. И все-таки решил, что мой долг перед убитыми — сообщить о том, что мне известно. — Он прервал свою речь, когда принесли чай, тарелку с тостами и поставили перед ним.
Когда официантка отошла, Ратлидж сказал:
— Я ценю ваше отношение к долгу. Пока не могу ничего обещать, но сделаю все, чтобы оправдать ваше доверие.
Казалось, Кентон был удовлетворен его словами.
— Тео был хорошим парнем. Даже не знаю, кто может теперь его заменить. Спокойный, надежный. И очень талантливый резчик по дереву. Все его любили на фабрике. Такая потеря. Меня попросили сказать несколько слов на его похоронах.
Он помолчал, размешивая чай с таким видом, как будто это занятие поглощает все его внимание.
Ратлидж внимательно следил за выражением его лица.
— Но вы пришли ведь не затем, чтобы сообщить только это.
Кентон, подняв глаза от чашки, встретил его взгляд:
— Нет. Не за этим. Просто не знаю, с чего начать.
— Что сделал Хартл, что может представлять интерес для полиции?
Кентон отвернулся и стал задумчиво глядеть в окно, как будто не услышал вопроса. Потом сказал:
— Моя мать долгие годы нуждалась в помощи компаньонки. У нее был артрит, и она регулярно посещала воды в Европе, чтобы снимать боль, если уж нельзя вылечить причину. Как-то она заболела в Вюрцбурге, и молодая женщина по имени Хильда Лентц ухаживала там за ней. Когда мать поправилась, она попросила Хильду поехать с ней в Англию. Той, наверное, понравилась идея попутешествовать, и она согласилась. Так случилось, что она больше не вернулась в Германию, а вышла замуж за сына одного из наших друзей по имени Питер Хопкинс, и у них родилось трое детей. Она работала у моей матери до конца, до самой смерти. А спустя год сама умерла от аппендицита. К ее сыновьям мы относились как к членам семьи. Карл Хопкинс работал на меня, он был опытный механик.
— И какое отношение это имеет к Тео Хартлу?
— Никакого. И в то же время может иметь. Сам не знаю. — Кентон покачал головой. — Карл не мог быть призван в армию из-за зрения. Но когда началась война, его младший брат, Джордж, пошел на войну с остальными новобранцами из Истфилда. А любимый двоюродный брат в Германии, сын сестры Хильды, пошел сразу воевать в немецкую армию. Карл считал себя англичанином, но беспокоился и за брата и за кузена. Оба погибли. Прошло уже много времени с того дня, когда мы узнали о гибели Джорджа, и вдруг Карл получает анонимное письмо. Там было написано, что Джордж был застрелен в спину во время атаки. В армии не отрицали и не подтверждали эту историю, но аноним утверждал, что Джорджа убили за то, что его мать немка, что он сам бегло говорил по-немецки, а потому считалось, что ему нельзя доверять.
Джордж Хопкинс. Ратлидж вспомнил это имя. Он был одним из двух истфилдских парней, убитых на войне.
— Продолжайте.
— Когда в Истфилд начали возвращаться те, кто воевал во Франции, Карл спросил, как погиб его брат, но они отвечали уклончиво. Была ночная атака. Никто не видел, как это произошло, — собственно, так и написал тогда его командир. Короче, не было свидетелей. Вы были на войне? Тогда, я думаю, знаете, что такое ночная атака. Это анонимное письмо заставило Карла страдать, а тут еще тетка из Германии написала, что ее сын, то есть его кузен, раненный, попал в английский плен и там умер от плохого обращения. Понятно, что она горевала и искала виновников в гибели сына. Она обвинила Карла в его английском происхождении, ведь именно англичане убили обоих — и ее сына, и Джорджа. Карл замкнулся, доктор Гудинг пытался его лечить, потому что он бродил по ночам, не в силах заснуть. Слава богу, он переборол депрессию и вернулся на работу. Снова стал самим собой. Я был очень рад за него.
49 
