очень нудно 
33 
Я замираю с кофейными чашками в руках и пару секунд смотрю на него не моргая. Потом медленно киваю.
— Да, пожалуй, это единственный выход. Хэлли будет больно, зато все закончится быстро и, надеюсь, без серьезных последствий.
— Все закончится очень быстро. Очередная такая попойка устраивается уже сегодня, — говорит Даррен. — Я знаю адрес. Пройти туда, как мне сказали, можно без проблем. А если возникнут затруднения, скажем, что нас пригласили такие-то. Это сработает как пригласительный билет.
Наливаю кофе и сажусь рядом с Дарреном. Он достает два бигмака и тосты с ветчиной. Его лицо делается шаловливо-лукавым.
— Хотел купить еще и мороженое специально для тебя, но подумал, что ты меня неправильно поймешь.
Беру тост и откидываюсь на диванную спинку.
— У меня такое чувство, что я пойму все, что бы ты ни выкинул.
Даррен смотрит на меня с улыбкой, потом неожиданно серьезнеет, опускает глаза и отворачивается. Я вдруг вспоминаю о том, что, по словам мамы, у него и своих неприятностей хватает с лихвой. Что из-за них он и приехал в Лондон, а Беатриса даже мечтает отправить его за помощью в мое агентство. Мне делается ужасно стыдно. Кладу руку ему на плечо.
— Послушай-ка… А как твои дела? Про себя ты не рассказал ровным счетом ничего. Почему ты один, без жены? Надолго ли приехал к родителям?
Даррен смотрит на меня, сдвинув брови.
— Без какой еще жены? Я никогда не был женат.
— Да? А… гм… — Я спотыкаюсь и почему-то смущаюсь. — По-моему, мы с ней даже знакомы. С такой… гм… рыженькой. — Проглатываю слюну, желая заглушить шевельнувшееся в груди неприятное чувство. Что это такое? Неужели ревность? Нет, честное слово, это же смешно! Впрочем, может, не так уж и смешно. Говорят, нередко отцы ревнуют дочерей к зятьям, матери — сыновей к невесткам, сестры — братьев и наоборот. А Даррен мне почти как брат. Много лет я знала его намного лучше, чем Бобби.
Стараюсь прогнать глупую конфузливость и смотрю в глаза Даррену. В них отражается боль.
— С той рыженькой мы разошлись, — медленно произносит он.
— О-о-о, — протягиваю я, хоть и испытываю облегчение. — Мне очень жаль, Даррен!
Он жестом просит меня не рассыпаться в словах сочувствия.
— Это случилось довольно давно, уже полтора года назад.
— Как?! — вырывается у меня. — А я подумала…
Даррен прищуривает глаза, и в них снова мигают веселые огоньки.
— А чему это ты так удивляешься? Сама же говоришь: о себе ты не рассказал ровным счетом ничего.
— Просто… — Умолкаю. Если я скажу, что, мол, знала, что у тебя неприятности, он задастся вопросом: почему же тогда до сих пор ты только и твердила, что о своих проблемах? Теряюсь.
Даррен улыбается.
— Все ясно. Моя мама позвонила твоей, а та, конечно, хоть и не все запомнила и чего-то недопоняла, поделилась новостями с тобой. — Он усмехается. — Не удивлюсь, если узнаю, что мама прикидывает, как мне помочь, несмотря на то что сама ничего толком не знает. К тебе на прием меня случайно не записали? — Он смеется.
— Почти записали, — улыбаюсь и я.
— Как трогательно! — Даррен шлепает себя по колену. — Может, приступим к душеспасительной беседе, а, доктор Фил? — спрашивает он комично-траурным голосом.
Пихаю его локтем в бок.
— Попрошу без насмешек! Многие мои клиенты весьма мною довольны!
— Мужчины или женщины? — спрашивает Даррен.
— Хватит кривляться. Я в любом случае не взялась бы тебе помогать.
Лицо Даррена становится испуганным.
— Думаешь, я безнадежен? — спрашивает он панихидным тоном.
— Хорош валять дурака! — прикрикиваю на него я, а на губах играет улыбка. — Родным и близким психолога лучше обращаться к другому специалисту. К человеку со стороны.
Даррен кокетливо опускает ресницы.
— Значит, я для тебя родной и близкий? Или просто родной? Или всего лишь близкий?
Со смехом легонько ударяю его по ноге.
— Хватит! А то я обижусь.
— На что? — с наигранным изумлением спрашивает он.
Заставляю себя посерьезнеть и поджимаю губы. Даррен приподнимает руки и глубоко вздыхает.
— Ладно-ладно. По сути, мне все равно, родной я тебе или близкий. Мне подходит и первое и второе, — говорит он уже без смеха в голосе. — А проблемы мои не такие уж и страшные. Во всяком случае, все выяснилось и водить за нос меня больше не будут. Надеюсь.
Молча жду продолжения. Даррен грустнеет и умолкает. Потом без лишних эмоций, глядя перед собой, начинает рассказывать:
33 
