Лёгкий, ненавязчивый романчик 
153 
Рейчел во все глаза смотрела, как жеребец приступает к делу. Она не зажмуривалась и не отворачивалась, как это бывало в тех случаях, когда ей приходилось отвечать на ласки Лейна. На сей раз она должна была видеть все в мельчайших подробностях. Едва главный конюх заметил, как напряглись у жеребца спинные мышцы, что было верным свидетельством полной эрекции, он дал «жениху» волю, и тот тут же покрыл Саймун, ловко пристроившись к ней сзади.
В то же время стоявший сбоку помощник, проворно увернувшись от копыт жеребца, отвел хвост кобылы в сторону, а другой, находившийся спереди, не дал ей уйти вперед дальше, чем на шаг-другой. Рейчел, чье лицо скривилось от жалости, мысленно разговаривала с кобылой, пытаясь утешить ее.
«Успокойся, красавица моя, не бойся, – приговаривала она про себя, внутренне содрогаясь при мысли о том, какое сокрушительное вторжение предстоит пережить ее любимице. Однако без этого им было никак не обойтись. – Знаю, как больно тебе, хорошая, но это продлится совсем недолго. Он свое дело знает. Скоро все будет позади. Такие вещи быстро делаются. Ты уж потерпи чуть-чуть, самую капельку. Надо, моя милая Саймун. Ничего не поделаешь, надо».
Словно читая ее мысли, темно-серая кобыла смирно стояла под жеребцом, который вздымался и опускался словно гигантская волна. С трепещущим сердцем Рейчел заметила, как задергался вверх-вниз длинный хвост коня. Это означало, что наступил момент семяизвержения.
«Прими же, прими его семя, – мысленно приказала Рейчел кобыле. – Впусти его в себя. Ты не пожалеешь об этом, обещаю. Пусть оно войдет, пусть прорастет в тебе. Ну вот и все. Видишь, не так уж и плохо тебе было, ведь правда?»
Отдохнув какую-нибудь секунду на кобыле, жеребец соскочил с нее. Рейчел опять глупо зарделась, наблюдая, как конюх, отведя жеребца в сторону, принялся ополаскивать ему пах специальным раствором. Когда же она снова взглянула на свою кобылу, то увидела, что другой конюх в это время уже успел освободить ее от щитков. Затем начали разматывать ткань, стягивавшую хвост. И в этот момент Рейчел заметила мужчину в ковбойской шляпе, который тихо стоял на противоположной стороне крытого двора.
Ее словно током ударило – это был Росс Тиббс! Зная, что он сейчас в Финиксе, она в то же время думала, она надеялась, что ей не доведется увидеть его.
– Мистер Тиббс, вот так встреча! – Она растянула губы в привычной фальшивой улыбке, которую ей удалось выработать на светских приемах, где часто приходилось бывать вместе с Лейном.
– Миссис Кэнфилд, мое почтение, – кивнул он, копируя ее изысканные манеры, причем, как ей показалось, не без издевки. – Просматривал вчера газеты и в разделе светской хроники прочитал, что вы с мужем удостоили своим присутствием здешние места. Давненько я уже не виделся ни с кем из земляков. Когда находишься все время в пути, очень скоро начинаешь чувствовать себя одиноким. Иной раз до такой степени, что, кажется, все бы отдал за то, чтобы увидеть хоть одно знакомое лицо.
Чувство одиночества было хорошо ей знакомо по собственной жизни, хотя она не решалась признаться в этом, во всяком случае, ему. Конюх между тем уже вел кобылу к выходу.
– Извините, мою лошадь ведут в стойло. Я хочу посмотреть, как ее там устроят.
– Вы не возражаете, если я составлю вам компанию?
Конечно, внутренне она возражала, но у нее опять-таки недостало духу отказать ему.
– Что вы, вовсе нет…
Росс бодро зашагал рядом, и они быстро пересекли усыпанный песком двор, не упуская из виду серый лошадиный круп в темных яблоках.
– Знаете, а мне ваша кобыла по-настоящему понравилась. Кстати, я подумывал о том, чтобы купить у Чарли Башу-эль-Назира. Да только боюсь, он мне пока не по карману – слишком много Чарли просит. Хотя, если разобраться, он уступает мне его на очень выгодных условиях.
– Так, значит, вы всерьез намеревались приобрести несколько арабских лошадей? – В то время ей показалось, что он просто треплется, пытаясь произвести на нее впечатление.
– Всерьез? Господи, да я об этом мечтаю с тех пор, как помню себя, – возбужденно взмахнул он рукой. – Важно, чтобы вы правильно меня поняли. Музыка – моя жизнь, и она всегда будет для меня главным делом. А вот лошади – моя любовь. Сам не могу объяснить, почему. Вот такой уж я, и все тут!
– Отчего же, я понимаю… – Как тут не понять! Единственная разница между ним и Рейчел заключалась в том, что для нее лошади были и жизнью, и любовью одновременно.
153 
