158 
– Уверен, что Стюарт понимает это так же хорошо.
– Что вам известно о Краудерах, Бен?
Он посмотрел на нее задумчивым взглядом и покачал головой.
– Не более чем имя. Этот вопрос надо бы задать Чарли. Он знает все обо всех, кто живет в радиусе двадцати миль от Морганс-Уока.
В Морганс-Уоке весна была горячей порой. Чарли был постоянно занят, и Флейм смогла поговорить с ним только на следующий день. Она нашла управляющего в загоне для скота – или, как называл его Чарли, в операционной, – где работники метили, прививали и клеймили молодняк и кастрировали бычков.
Чарли стоял у изгороди, взявшись руками за верхнюю перекладину и поставив ногу на нижнюю. Когда Флейм подошла к нему, он взглянул на нее, не поворачивая головы, и кивнул, при этом его белые усы приподнялись в короткой улыбке.
– Вы уже устроились, мисс Флейм? – протяжно проговорил Чарли, не удосужившись повысить голос, чтобы перекричать мычание беломордых телят и их мамаш.
– Почти. – Она наблюдала за тем, как один из ковбоев тычет в бока недоумевающему бычку, загоняя его в узкое стойло. – Как работают эти новенькие?
Чарли презрительно фыркнул.
– От большинства из них столько же проку, как борову от титек. – Он тут же посмотрел на нее с извиняющимся видом. – Прошу прощения, мисс Флейм, но так оно и есть. С этих лентяев нельзя спускать глаз.
Взвилась бурая пыль – мимо них промчался выпущенный из стойла бычок. Чарли мгновенно выпрямился и нетерпеливо крикнул одному из ковбоев:
– Холстнер? Ты выпустил бычка без метки. Загони его обратно. – Затем он опять расслабился, приняв прежнюю небрежную позу, и обратился к Флейм, не поворачивая головы: – Теперь вы понимаете, что я имею в виду?
– Да.
– Но не беспокойтесь. Я заставлю их работать.
– Не сомневаюсь. – Помолчав, она спросила: – Чарли, что вам известно о Краудерах?
– О которых?
– О семье Краудеров, которым принадлежит ферма в долине к северо-западу от нас.
– Вы говорите о старом Дэне Краудере и его жене. – Он кивнул. – Да, они все еще живут в своем родном доме, как они его называют. Правда, фермой-то занимаются дочь с мужем, поскольку старик Дэн тяжело болен. У них было еще двое сыновей, но оба померли. Старшего они потеряли малышом. А второй погиб в автокатастрофе… лет десять назад. Вот у них и осталась только дочка. У нее, конечно, тоже есть дети, трое. Не припомню ее имени – Марта… Мэри… Марджори… Что-то в этом роде.
– Вы сказали, что мистер Краудер болен?
Чарли кивнул.
– В прошлом году ему сделали операцию – рак горла. Семья пережила тяжелые времена. Но они хорошие люди – честные, трудолюбивые. Такие, как они, заслуживают достойного места под солнцем.
– Их ферма оценивается в очень большую сумму, верно?
Он отрицательно помотал головой.
– Земля слишком бедная. Многие думают, что плодородна вся долина, но это не так. Скорее всего их доходов хватает только на то, чтобы держаться на плаву, вот и все.
– По-вашему, они могли бы продать ферму, чтобы купить землю в другом месте?
– Так бы и надо было поступить. Но Краудеры обрабатывали эту землю еще тогда, когда территория не принаддежала штату. Правда, они поселились здесь позднее Моргана.
– Эй, Чарли! – крикнул один из ковбоев. – Не заказать ли повару птичье жаркое на ужин?
– Вы бы шевелились поживей, ребята, – крикнул в ответ Чарли, – а не то мы проторчим здесь до рассвета.
– Не буду отвлекать вас от работы, Чарли, – сказала Флейм, воодушевленная его рассказом о Краудерах.
Из-за болезни отца и недавней операции семья, должно быть, испытывала финансовые затруднения. Флейм не сомневалась, что они не устоят против ее весьма щедрого и заманчивого предложения.
Однако в тот же день телефонный звонок Гэма Флетчера не принес никакого ответа – ни положительного, ни отрицательного. Он сказал, что передал предложение миссис Краудер и, если до понедельника они не дадут о себе знать, он позвонит им сам. Он обещал связаться с Флейм, как только получит какой-то ответ.
Но прошло воскресенье, а никаких известий от него так и не поступило.
Флейм нахмурилась во сне от оглушительного звонка, который ее разбудил. Она попыталась было снова задремать, и на мгновение ей это удалось. Но звонок раздался снова – еще громче и пронзительнее прежнего. Она со стоном перевернулась на другой бок, чувствуя, что утро еще не наступило. Ей казалось, что она только что уснула. Но вся ее сонливость улетучилась, когда до нее дошло, что звонит не будильник, а телефон.
158 
