145 
— О чем ты говоришь?
— О Генри и Джорже, — весело ответил он. — Я говорю о Генри и Джорже. Они посадили меня в машину, чтобы покататься. И катали четыре дня. Они засадили меня в крысиный погреб, бросив на каменный пол старый вонючий спальный мешок, и они, Селеста, здорово позабавились тогда со мной. Никто тогда не пришел на помощь Дэйву. Никто даже не почесался, чтобы спасти Дэйва. А потом Дэйв должен был делать вид, что все это случилось с кем-то другим. Его мозгу надо было тратить столько сил на это, что он как бы раскололся надвое. Вот что делал Дэйв. Черт возьми, Дэйв умер. Ребенок, который выбрался из подвала, был я даже и не знаю кем — нет, это в действительности был я, — но яснее ясного, это был уже не Дэйв. Дэйв умер.
Селеста словно онемела. За все восемь лет, прожитых вместе, Дэйв ни разу не говорил о том, что с ним случилось. Он лишь рассказывал ей, что, когда играл вместе с Шоном и Джимми на улице, был похищен, но ему удалось убежать — больше ничего он не говорил. Она никогда не слышала от него имен похитивших его людей. Он никогда ничего не говорил об этом спальном мешке. Она никогда не слышала ничего подобного. Все было так, как будто вот сейчас их пробудили от сна их семейной жизни и заставили увидеть реальность: постоянные приукрашивания, полуправду-полуложь, скрытые желаниями личины, которые они для себя создали и в которые все это время рядились. Сейчас они смотрели, как сквозь все это проглядывают мелкие обломки правды, которой они никогда друг о друге не знали, но все-таки надеялись когда-нибудь узнать.
— Дело в том, — начал Дэйв, — дело в том, Селеста, что все это похоже на то, что я только что говорил тебе о вампирах. Буквально в точности. Те же самые проклятые превращения.
— Какие те же самые? — шепотом спросила она.
— Это не выходит обратно. Если оно вошло в тебя, то и остается в тебе. — Он пристально смотрел на кофейный столик, а она чувствовала, как он снова отдаляется от нее.
Она взяла его за руку.
— Дэйв, что не выходит обратно? Что за те же самые превращения?
Дэйв посмотрел на ее руку так, как будто вот-вот с рычанием вонзит в нее зубы и откусит кисть.
— Я не могу доверять себе, Селеста. Предупреждаю тебя. Я не могу доверять своему сознанию.
Она отдернула руку, ощутив покалывание в пальцах и ладони, когда коснулась его тела.
Дэйв встал на нетвердые ноги. Он склонил голову и посмотрел на нее таким взглядом, словно хотел убедиться, что это именно она сидит на краю дивана. Он перевел взгляд на экран телевизора, где Джеймс Вудс пронзал из арбалета чью-то грудь, и еле слышно прошептал:
— Сметай их всех прочь, убийца. Сметай их всех прочь.
Повернувшись к Селесте, он с пьяной улыбкой сказал:
— Пойду пройдусь.
— Хорошо, — ответила она.
— Пройдусь и подумаю.
— Хорошо, — сказала Селеста. — Конечно, пройдись.
— Если мне удастся сделать так, что моя голова справится с этим, то, по-моему, все будет нормально. Мне надо сделать так, чтобы моя голова могла справиться с этим.
Селеста не осмелилась спросить, что значит «это».
— И тогда все будет нормально, — снова сказал он и пошел к входной двери. Он открыл дверь, переступил порог, когда заметил, что его рука все еще держится за наличник дверной коробки; тогда он остановился и повернул голову назад. Пристально глядя на нее, он несколько секунд молчал, словно собираясь с мыслями, а потом произнес:
— Да, кстати, о мешке для мусора я позаботился.
— Чего?
— Ну, о том самом мешке для мусора, — пояснил он. — Куда ты положила мою одежду и всю дрянь. Я недавно взял его и выбросил.
— О-о-о, — простонала она и мгновенно почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
— Ну ладно, пока.
— Пока, — машинально ответила она; он повернулся и, выйдя на лестничную площадку, еще раз произнес:
— Пока.
Она прислушивалась к шуму его шагов вплоть до того момента, пока он не вышел на площадку перед входом в подъезд. Она слышала, как со скрипом распахнулась входная дверь, как Дэйв шаркнул ногами о порог и как спустился с крыльца. Селеста поднялась по ступенькам лестничного пролета, ведущего к комнате Майкла. Несколько секунд она прислушивалась к дыханию спящего сына, затем вдруг метнулась в ванную комнату, где ее вырвало.
Он не мог найти, где Селеста оставила машину. Иногда, особенно во время метелей, можно проехать целых восемь кварталов в поисках места парковки, поэтому Селеста, должно быть, оставила машину где-нибудь в Округе, подумал Дэйв, хотя, отойдя совсем недалеко от дома, заметил несколько свободных мест. Это было в общем-то к лучшему. Он был в слишком сильном подпитии, чтобы садиться за руль. Возможно, хорошая прогулка поможет ему проветрить мозги.
145 
