33 
– Ко мне домой?
– Нет, под холодный душ.
– Ага! Ты меня хочешь, мучительница. Ты испытываешь ровно те же чувства, что и я к тебе.
– Да, и я не собираюсь это скрывать. Я почти не могу сдерживаться и потому прошу тебя уйти.
Он выпустил ее из объятий и встал с софы. Не было ни обиды, ни даже разочарования. Он был очарован этой девушкой, ее прямотой, ее отчаянной отвагой и умением говорить правду в глаза.
Билли отошла к дверям и распахнула их, боясь, что следующего поцелуя просто не переживет. Рой подошел и просто стал рядом. Они с удивлением обнаружили, что ночь уже вовсю развернула свой черный покров над миром, и звезды усеяли небосвод щедро и густо. Рой негромко произнес:
– Я задолжал тебе уроки баскетбола.
– Я помню.
– Предлагаю обмен.
– Эй, я заплатила кучу денег…
– И я готов тренировать тебя хоть всю жизнь. Я прошу об услуге.
– Какой же?
– Научи меня кататься на серфе.
– Господи, да зачем тебе это? Ты вовсе не выглядишь фанатом серфинга…
– Я хочу научиться тому, что умеешь ты.
– Рой, я научилась серфингу гораздо раньше, чем нормальной ходьбе на двух ногах.
– Значит, ты знаешь о нем все. Учи меня. Пожалуйста.
– Ты ненормальный.
– Есть немного. Но ты ведь любишь психов?
– Люблю.
– Значит, научишь?
– Хорошо. Ты учишь меня баскетболу, я тебя – серфингу. Чур, начинаю я. В следующую субботу, в пять тридцать.
– Нет!
– Что-о?
– Ну хоть в шесть тридцать, а?
– В шесть. Ни минутой позже. Потом нет смысла, лучшие волны вообще бывают на рассвете.
– Хорошо, жестокая. Позволь скрепить наш договор братским поцелуем?
– Ну если братским…
Поцелуй вышел не братский, а такой, что под конец у Билли подкосились ноги, и Рой был вынужден покрепче прижать ее к себе. Потом он отпустил ее, солнечно улыбнулся и шепнул:
– Сладких снов, русалка.
Билли могла только слабо помахать рукой в ответ. Рой повернулся и ушел в ночь, а она стояла и улыбалась ему вслед, как идиотка, чувствуя себя так, словно вот-вот взлетит над землей, океаном, всем этим миром.
Через некоторое время улыбка увяла сама собой, и Билли Рей горько произнесла вслух:
– Лучше бы мне это все нравилось поменьше. Потому что этому все равно скоро придет конец. Так стоит ли начинать?
После трех дней попыток дозвониться до брата Марго Биллерс заявилась на его виллу собственной персоной и обнаружила Роя мирно сидящим на краю бассейна, болтающим в воде босыми ногами и внимательно изучающим каталог спортивного инвентаря, раздел «Серфинг и дайвинг». Марго подошла поближе и оглушительно чихнула прямо над головой брата, но тот и ухом не повел.
– Как мило, что ты постучалась, сестричка.
– Я звонила, стучала и даже кричала под окнами. Я здесь уже четверть часа.
– Врешь. Я слышал, когда ты подъехала.
– Хорошо, десять минут. И все равно спасибо, что постучала.
– Если не хочешь, чтобы я врывалась без предупреждения, отбери у меня ключи.
– Отберу. Потом.
– А что это у нас с лицом?
– А что у нас с лицом?
– Не хочешь рассказать, почему оно такое одухотворенное и глуповатое, да к тому же украшенное глупейшей улыбкой?
– От родной сестры всегда услышишь что-нибудь ласковое.
– Это Билли, да?
– Что – Билли?
– Не надо на меня хмурить соболиные брови. Говоря «Билли», я имею в виду твою девушку с побережья, и мы оба об этом знаем. Она мне очень нравится. Она сексуальна, хороша собой, независима и вполне тебе подходит, хотя наверняка убила бы меня доской для серфа за такие слова. И она тебе нравится. А мне, соответственно, нравится, что тебе нравится. И так до бесконечности.
– Меня твое мнение вообще не волнует, если хочешь знать.
– Сам дурак. Кроме того, оно тебя никогда не волновало, но меня же это не останавливало?
– Я просто не хочу, чтобы ты вмешивалась…
– А я вмешиваюсь? Я задаю лишние вопросы? Хотя меня от них так и распирает, потому что эти две недели ты выглядишь счастливее, чем когда-либо в жизни. Рой, сдавайся. Облегчи свою душу, расскажи все сестричке Марго.
– Ах поговорить? Пожалуйста. В этот уик-энд она будет учить меня кататься на доске.
– Как это мило. Она хочет, чтобы ты стал частью ее жизни, чтобы у вас были общие интересы…
– А потом я буду учить ее играть в баскетбол.
– Прекрасная спортивная семья.
– Что-о?
– Ничего, так, сорвалось. Значит, вы оба хотите участвовать в жизни друг друга. Милый, а нельзя случайно найти какой-нибудь более безопасный путь к сближению? Менее травматичный, я бы так сказала. Может быть, более традиционные пицца, пиво и пикник на природе?
33 
