Последние отзывы

  104  

Конечно, не хочу. Тем более для эльфов это не иносказание…

Так что пришлось подняться из-за стола и последовать за каргулей.

…С библиотеками у меня всю жизнь напряги. Ну не понимаю, зачем тащиться в хранилище пыльных фолиантов, когда есть интернет или, на крайний случай, книжный магазин. За пять лет учебы даже не удосужилась узнать, где в нашем универе библиотека – и ничего, выжила. Но в длинноухом мире подобные взгляды, конечно, неактуальны.

Преодолев несколько коридоров и одну лестницу, мы оказались перед узкой дверью. Ванесса извлекла из складок платья связку из пары десятков ключей, погремела, выбирая нужный. Побурчала, пытаясь отпереть тугой замок. Звонко выругалась, когда дверь таки поддалась и в нос ударил запах старины. Мы синхронно чихнули.

За порогом царила темнота, но стоило Ванессе шагнуть внутрь, помещение озарилось ярким голубоватым светом. Тут не было обычных для эльфийских интерьеров бра – под потолком красовалась люстра. Огромная, метра четыре в диаметре. Магические шарики меньше привычных, зато сидят плотно, как птички на жердочке.

Зал довольно просторный, но не гигантский. Все стены закрыты стеллажами, под завязку забитыми книгами. В центре большой стол темного дерева и пара стульев с высокими резными спинками. На краю стола гора бумаг.

– Библиотеку строил прадед, – зажимая нос, пояснила герцогиня. – Он же собрал большую часть книг. И жутко боялся воров, поэтому сюда ведет только одна дверь, ну и окон – сама видишь, нет. Проветривать невозможно, зато пыли не так много.

М-да, паранойя – это серьезно.

Я огляделась еще раз и грустно вздохнула.

– Это еще не все. – В голосе Ванессы прозвучал энтузиазм, аналогичный моему.

Блондинка легкой походкой направилась к одному из шкафов, что-то пошептала, и стеллаж отодвинулся, явив мрачный проем.

– Иди сюда, – позвала каргуля.

Через минуту мы очутились во втором зале. Этот был на порядок больше.

– Елки-палки! Надеюсь, ты знаешь, где хранится план дома? – Искать документы в этом изобилии старья не улыбалось. Совсем.

– Конечно знаю…

Каргуля подошла к очередному стеллажу, снова зашептала. Я закатила глаза, уже зная, что случится дальше.

Третий зал оказался меньше, зато переплеты сверкали золотом и драгоценными камнями. Тут тоже обнаружился стол, на краешке которого красовалась стопка бумаг.

– Присаживайся. – Каргуля указала на стул с высокой спинкой, а сама вытащила книженцию внушительных размеров. В простом, как ни странно, переплете.

Почему эту работу нельзя было поручить кому-нибудь из слуг, я поняла, как только каргуля эту книжицу распахнула. Тут не только план дома, но и схема тайных ходов, и информация по толщине и прочности стен, и какие-то магические фишки – по крайней мере, странные загогулины, которыми отмечались некоторые помещения и линии плана, я поняла именно так.

– Ну, показывай, откуда начнете.

Я ненадолго зависла над распахнутым планом особняка, указала на угловые покои в правом крыле. Они ближе к внутреннему двору.

– Хорошо.

Каргуля выудила из складок платья закупоренную чернильницу и несколько перьев, подхватила с края стола листок, тяжело вздохнула. Я сделала вид, что ничего не замечаю, а когда герцогиня принялась корябать пером по бумаге, постоянно заглядывая в план, поднялась и поплелась к стеллажам – от греха подальше.

Попеременно потискала несколько книг, украшенных ажурными золотыми бляшками и драгоценными камнями. Одну раскрыла и тут же расчихалась. Ванесса, не отрываясь от своего занятия, хихикнула.

– На соседнем стеллаже есть альбом с картинками.

– Это который? – нахмурилась я.

– В зеленой обложке, с серебром.

Минут пятнадцать искала нужную книгу. В итоге пришлось воспользоваться приставной лестницей – иначе не достать. Пыхтя и чертыхаясь, дотащила альбом до стола. Каргуля хитро улыбнулась и снова хихикнула.

Та-ак, и по какому поводу веселье?

Я плюхнулась на стул и распахнула книгу. Челюсть с грохотом упала на грудь. И даже мелодичный смех герцогини – тот самый, рядом с которым серебряные колокольчики фигня фигней, – из ступора не вывел.

На первой же странице красочная гравюра – парочка слилась в страстном поцелуе. И все бы хорошо, но она голая и оплетает его, аки плющ березку, а у него лосины приспущены, являя читателю то, что отличает порнографию от эротики. А под гравюрой крупная надпись серебряным шрифтом «Кама-Сут-Рар».

  104