Последние отзывы

Содержание

Шрифт

Запомнить

Наверное, никто в мире так не боялся прихода иудраулико и так не ждал его, как укрытые от мира монашки и девицы со всего света, собравшиеся под одной крышей в ожидании экзамена. Ну он и пришел – в кудрях, с белейшими зубами, в узком комбинезоне. Сореллы мрачно сопровождали его: одна шла спереди, другая – сзади, дабы ничто не угрожало целомудрию самих сестер, а также вверенных им девиц. Только факелов не хватало – впрочем, не хуже факелов сверкали очи монашек.

Ека увидела иудраулико, и чувства ее, запертые в дальнюю комнату, тут же дали протечку. К тому же звали его Лоренцо – как святого покровителя поваров.

– Перевернись, жаркое! – пошутила Ека, когда они остались с  иудралико вдвоем. И передразнивали постные лица несчастных сорелл…

Ека любила вспоминать европейскую учебу, те счастливые дни в лучших городах мира. Она никогда не жалела о том, что выбрала кружной путь к успеху.

Как прекрасно было в Риме – аппетитном Вечном городе, где люди так много думают о еде! Даже старинные римские здания казались Еке съедобными, поджаристыми, словно миндальные печенья. Кладка старых стен напоминала нугу с орехами – в роли орехов выступали более поздние по времени кирпичики.

А Париж? Там даже воздух пропитан масляными бриошами да круассанами! Впрочем, в нашем городе – пусть он не Париж и не Рим – тоже много чего носится в воздухе, и это главное, Ека! Это самое важное и нужное. Париж и Рим никуда не сдвинутся с места, а здесь нынче так горячо, что самое время ковать.

С удовольствием оглядела Ека свою почти пустую комнату. По сравнению с ее квартирой дом П.Н. выглядел дачей, куда свозят ненужные вещи несколько поколений разных семей – например, стол Берты, заваленный бусиками всех цветов и размеров, напоминал лодку индейца, только что выгодно продавшего Манхэттен. Зато кухня у Еки устроена так, что ни один профессиональный повар не найдет к чему придраться – кухню можно запросто снимать в любой из программ канала «Есть!». Лучше всего, разумеется, в «Ека-шоу» – первом авторском проекте Еки Парусинской, самой популярной и рейтинговой ведущей за всю историю канала. Как вы сказали, «Гениальная кухня»? Не припомню такой. И зрители не припоминают!

Тихушница Аллочка, которую Еке не удалось ни очаровать, ни припугнуть, до последнего возражала против скоропалительного (ее словечко!) решения П.Н., но директор проявил наконец характер. И последовательность.

Ека замечательно помнила, как П.Н. впервые пришел к ней «с серьезным разговором» – этот необычнейший из всех директоров никогда не требовал от подчиненных явиться на ковер, но сам всегда врывался в кабинеты и орал с такой силой и душой, что собаки на улицах поджимали хвосты.

За обедом в тот день во весь голос звучала греческая тема. Славочка – малахольный оператор Гималаевой, которого Ека при первой же возможности вышвырнет с канала, после каждого нового блюда утомительно говорил: «Эвхаристо». Подавали: холодный душистый дзадзыки, фаршированные помидоры с особенной приправой, купить которую можно только на Крите, еще были осьминоги гриль.

Доду Колымажскому (второй малахольный) не повезло: ему достался осьминог с глазами, и глаза эти выпали прямо в тарелку. Дежурному повару тоже не повезло – от стыда он чуть не съел свой колпак. В мусаке, на тонкий Екин вкус, было слишком много корицы, зато десерты оказались безупречны – домашнее мороженое с медом и крохотные пирожные «кадаифи» из тестяных ниточек.

П.Н. к обеду опоздал, вырос над сотрудниками как живой укор и защелкал пальцами, вспоминая потерянную мысль. В поисках утраченных мыслей… К счастью, очередное удобство жизни большого начальника состоит в том, что ему нет нужды тратить силы для выражения всем понятных, еще в полете изловленных слов.

– Вы чем-то недовольны, Павел Николаевич? – спросила Ека. Смотрела она при этом в пустую тарелку шефа, поверх которой лежала десертная ложечка. Словно точки над буквой Ё. – Салфет вашей милости, – поклонилась вдруг Ека и протянула директору бело-синюю салфеточку.

– Красота вашей чести! – просиял П.Н. и неожиданно для трудового коллектива принял салфеточку, уселся рядом с Екой и кивком попросил трясущегося от страха дежурного принести ему порцию мусаки.

– Как было во Франции? – продолжала Ека.

– Ах да! – сказал П.Н. – Во Франции все было прекрасно, пока меня не убедили прервать отпуск. Оказывается, у нас тут происходят странные вещи и необъяснимые совпадения. Воровство рецептов, одинаковые меню, заваленные программы…