158 
Когда они выходили из тюрьмы, к ним подошел Джеффри. Таня почувствовала, как Роберто, который шел рядом, весь напрягся, готовясь ее защищать. Она испытывала к Роберто чувства благодарности и не хотела, чтобы у Джеффри возник предлог арестовать и его тоже. Она решила, что лучше всего вообще не обращать никакого внимания на Джеффри.
Высоко подняв голову и расправив плечи, она смотрела на него, проходя мимо. Она шла домой медленно, но уверенно, Джеффри нерешительно шел следом за ними, Краешком глаза Таня видела, как отвратительно похотливо он смотрит на нее, поддразнивая:
— Думаешь, у тебя получится? Да, Таня, дорогая? Благодаря Сьюллен мы поменялись ролями.
— Убирайся, — прошипела Таня.
— Таня, дорогая, тебе следует быть со мной ласковой. Скоро жизнь твоего любимого будет в моих руках. А то, что случится с ним, будет полностью зависеть от тебя.
Услышав это, она резко остановилась, развернулась и посмотрела ему в лицо:
— Может быть, ты лучше мне объяснишь, что значит твоя реплика?
Он с невинным видом развел руками.
— Это так просто, Таня. Если тебе удастся аннулировать свое замужество и выйти замуж за меня до того, как кончится судебное разбирательство над Сэведжем, я тебе обещаю, что смогу его отпустить. В противном случае его, без сомнения, повесят, и ты останешься вдовой. Так или иначе, скоро ты все равно станешь моей. Конечно, я не приму твоих сыновей. Тебе придется отделаться от них.
Она бросила на него гневный взгляд:
— Я никогда не буду тебе принадлежать, Джеффри! Никогда! Если бы ты не был сумасшедшим, ты бы это уже давно понял. Знаешь, ты действительно спятил. Не будь у меня такой ненависти к тебе, я бы удостоила тебя своей жалостью.
— Ты, сука! взорвался он, грубо хватая ее за руки. — Ты пожалеешь о своих словах! Я позабочусь о том, чтобы ты заплатила за каждое слово, за каждое оскорбление в мой адрес!
Произнося эту речь, он тряс ее, как тряпичную куклу, и остановился только тогда, когда почувствовал в боку дуло пистолета Роберто.
— Убери свои грязные руки с жены моего кузена! — приказал Роберто.
Он отпустил Таню, а потом посмотрел на Роберто взглядом, полным презрения.
— Если ты меня застрелишь, ты не сделаешь и пяти шагов, как тебя арестуют.
Роберто зло улыбнулся, показывая белые зубы на смуглом лице. Его глаза метали молнии.
— Это может случиться, но ты уже будешь мертв, и твоя кровь будет медленно стекать прямо в ад.
Его тихий, спокойный, размеренный голос придавал весомость клятве. Джеффри отпрянул:
— Подумай над тем, что я тебе сказал, Таня. Твое время истекает. И ничего не пытайся предпринимать. Вы все у меня под надзором, даже твои ублюдки. Если я что-нибудь заподозрю, мне не составит труда сделать так, что впоследствии ты пожалеешь. Первыми заплатят твои сыновья, а по том твой индейский любовник.
Он развернулся на каблуках и быстро пошел прочь.
Роберто и Таня обменялись взволнованными взглядами.
— Мне кажется, прежде всего нам нужно подумать, как обезопасить детей, — сказал Роберто. — Я чувствую себя неспокойно, даже если Кит охраняет их.
— Я тоже, — согласилась Таня. — У него так расстроен рассудок, что невозможно проследить за ходом его мыслей.
Ракель придумала, как защитить своих внуков. В тот же день она отправила Роберто на ранчо, а к полуночи он снова вернулся в город.
На следующее утро солнце искрилось в волосах Тани, вышедшей на крыльцо. В руках она держала огромную корзину.
— Извините, мэм, но я должен узнать, что находится в корзине, которую вы держите, — сказал один из охранников, останавливая ее.
Она пристально посмотрела на него, но остановилась.
— Если вы не в курсе, знайте, что через два дня у нас запланирована свадьба, — натянуто сказала она. — Для того, чтобы к ней подготовиться, я несу эти пироги к Эмилии Керр.
Солдат приподнял клетчатое покрывало и сразу почувствовал аромат свежеиспеченных пирогов, который исходил оттуда.
Яблочные и брусничные, — вздохнул он. — Пахнет вкусно.
С этими словами он пропустил ее и смотрел ей вслед, чтобы убедиться, что она действительно вошла в дом Керров.
Немногим позже, когда она возвращалась обратно, он заметил, что из-под покрывала выглядывает пара яиц.
— Осторожно поднимайтесь по ступенькам, мэм, — предостерег он. — Яйца могут разбиться.
Она кивнула, ничего не сказав. В дверях она прошла мимо Джастина и Роберто. Они тащили за собой огромный сундук.
158 
