62 
Пытаясь перекричать громкую музыку, Эндрю Кашман сказал мне, что некоторых из этих ангелов-хранителей пригласили в этот клуб. Для них это тоже своего рода раут после однодневной конференции под названием «Black Наt» («Черная шляпа»), оплаченной и организованной фирмой «Майкрософт». Именно эта компания чаще всего страдает от хакерских атак. А это не пристало одному из крупнейших мировых концернов. «Майкрософт» прекрасно это понимает. И, желая сохранить лицо, обязан противостоять. И поэтому он, как заметил Кашман, «созывает рыцарей». Лучших во всем королевстве. Чтобы забрать их потом в Рэдмондский замок.
Пятничная конференция слегка напоминала семинар для полицейских, которых по теме взломов обучали угонщики машин. Я позволил себе сделать такое провокационное замечание. Но Эндрю Кашман видит дело иначе. Хакеров он рассматривает не как врагов, а как потенциальных помощников. Он хочет использовать их знание и щедро его оплатить. И при этом он не ограничивается одноразовой помощью с их стороны. «Майкрософт» хотел бы нанять этих людей на работу. На постоянной основе. Пользуясь их, скажем прямо, гением, предлагая им шикарные должности, высокие зарплаты и возможность приобрести акции фирмы. И делает это уже давно. Например, в 2006 году во время своего рода съезда хакеров (конференция DefCon) в Лас-Вегасе «Майкрософт» распространил среди них вариант «альфа» (первый, еще неофициальный) своей новой операционной системы Vista (наследница Windows ХР). И рискнул попросить их взломать защиту этой системы. Защита продержалась недолго. Через несколько дней был совершен взлом. И сделала это худенькая, очень привлекательная двадцатипятилетняя девушка из Польши, Иоанна Рутковская. Должен признаться, что, когда я узнал об этом в амстердамском клубе, я ощутил прилив национальной гордости. Потом Рутковская основала собственную фирму (зарегистрирована в Варшаве) «Invisible Things Lab», оказывающую консультационные услуги организациям или концернам, которые безопасность своих компьютерных систем ставят превыше всего. Сама Рутковская постоянно ездит по всему свету. Ее приглашают на самые важные конференции, посвященные этой тематике. Приехала она и в Амстердам. Может, даже и сейчас находится где-то совсем близко, в этом клубе.
Потом наш хозяин Эндрю Кашман, сорокалетний мужчина в джинсах и майке, один из главных директоров фирмы «Майкрософт», со стаканом пива в руке, смешался с веселой толпой хакеров. Своих потенциальных сотрудников. А я в своем костюме выглядел как странный и легкораспознаваемый компьютерный вирус. Хорошо хоть галстук не надел…
Сердечный привет,
ЯЛ, Амстердам
P. S. Очень хотелось бы встретиться, лучше всего под вино, с Иоанной Рутковской. И хотелось бы ее только слушать. Как вламываются в ядро системы…
Варшава, ближе к вечеру
Януш,
вынуждена тебя огорчить — твое имя я написала заглавными буквами только потому, что нажала не ту клавишу. Sorry[59], если я тебя разочаровала. А теперь вернусь к твоему предыдущему письму: во-первых, поднимая тему одиночек, я ссылаюсь на журналистку потому, что обычно статьи для журналов пишут женщины. Она случайно оказалась одиночкой.
Во-вторых, ты не ответил на мой вопрос (я знаю, ты не обязан): что именно, в отличие от тебя, я не замечаю? Я настаиваю, потому что мне очень хочется узнать. Именно это твое замечание, а не остальные, не столько даже разозлило меня, сколько обидело. Ничего удивительного, я всегда была нежной натурой.
В-третьих, Януш, ты в последнее время стрелял из пушки по воробьям, особенно когда упорно пытался проигнорировать мои слова о том, что, наверное, нормально, что в деревнях и маленьких городах не едят суши. Нормально, Януш, потому что не едят. Есть тысяча причин, которые я не хочу разжевывать, чтобы дело не выглядело так, будто я собираюсь оскорбить тебя сомнениями в твоих умственных способностях. Знаю, знаю, друг мой, это невозможно. А поскольку я, как ты заметил, любопытна, то на минутку прервалась, чтобы спросить у Дирка, как с этим (то есть с суши) обстоит дело в его немецкой отчизне (стране, в которой ты живешь больше двадцати лет), и… узнала, что в маленьких городках и деревнях в Германии суши не повседневная еда. Это никого не удивляет, и никто не усматривает в этом несправедливости. Я понимаю твой позитивистский подход к теме «справедливость» и т. д., но, как мы оба знаем, суши не имеют с ней ничего общего. Если говорить в двух словах.
62 
