очень нудно 
21 
– Что?
– Он остается даже тогда, когда вы уходите из комнаты, а в таком замкнутом пространстве, как здесь или в машине, он концентрируется и сводит меня с ума. Он так различим – нет, не цветочный аромат ваших духов, но тот теплый женский запах, который исходит от вашего тела… – Его слова звучали неровно и прерывисто; пальцы крепко сжимали ножку вынутого из буфета бокала. Внезапно ножка треснула со звуком, напоминавшим пистолетный выстрел.
– Извините…
– Вы порезались, – хрипло сказала Сесил, следя за алыми каплями, падавшими на белую крышку стола. Уэйн смотрел на пятна без всякого интереса. – Идите сюда. Подставьте руку под холодную воду. – Она схватила руку Уэйна и сунула ее под кран.
– Флоренс Найтингейл.
– Не могу же я допустить, чтобы вы истекли кровью у меня на кухне, – проворчала она.
– Это всего лишь царапина.
– С вашей стороны это очень смело и мужественно, но порез глубокий. В ванной есть аптечка. Никуда не уходите.
– Приятно быть желанным.
Желанным? Боже, если бы он знал, каким желанным… Похоже, она опять выдала себя. Ей снова не хватило опыта, которого Говарду было не занимать. Быстро проходя через комнату, Сесил заметила, что Кэм смотрит свою любимую видеокассету. О Господи, нужно думать о том, как устранить последствия драки, а чем она занимается вместо этого? Как девчонка, мечтает о красивом теле опытного соблазнителя!
Теперь она не сможет открыть флакон с духами, не вспомнив его слова. Слова, которые доставили ей величайшее удовлетворение; выходит, Уэйн страдает не меньше ее самой. Однако могло быть и другое объяснение, менее приятное и лестное: возможно, он использовал старый трюк из своей практики. У Уэйна было так много женщин, что ждать оригинальности не приходилось.
– Потерпите, сейчас будет больно, – через несколько мгновений предупредила она, туго бинтуя руку, чтобы остановить кровь.
– Это отвлечет меня от другой боли.
– Какой? – спросила она и тут же раскаялась.
– Вы сами знаете, о какой боли я говорю.
О да, теперь Сесил это знала; выражение его глаз было слишком красноречивым.
– Я не предлагаю вам воспользоваться моим холодным душем. Думаю, у вас дома есть свой, гораздо лучший.
– Оформленный в стиле семидесятых? Черный кафель и зеркала на потолке? Хотите отправить меня туда? Жестокая вы женщина!
– Но если вам так не нравится ретро… – начала она.
– Я совершил чудовищную ошибку. Когда дизайнер спросил, чего мне хочется, я дал ему полную свободу.
– Что заставило вас сделать такую глупость? – Она закончила перевязку и отошла подальше, чтобы оценить свою работу.
– Потому что мне было все равно.
– Странная позиция.
– Я вижу, вам это не впервой, – сказал он, рассматривая свою забинтованную ладонь.
– Чему вы удивляетесь? Вы же знаете Кэм. Правда, раньше до драк не доходило. – Ее широкий, гладкий лоб прорезала морщинка.
– Кстати, она успела рассказать мне, что случилось, – заметил Говард.
По его небрежному тону Сесил поняла, что ее ждет крайне неприятный сюрприз.
– И что же она вам сказала? – Неужели Кэм откровенничала с едва знакомым человеком? Боже, да я ревную! Кошмар!
– Иногда легче говорить с тем, кто не имеет прямого отношения…
– К этой истории? – мрачно закончила она.
– Она очень защищает вас.
– Го, вы должны рассказать мне все.
Он вздохнул, посмотрел в хмурое лицо Сесил и кивнул.
– Ладно. Кажется, у них в школе был урок, где каждый должен был изложить краткую биографию своего отца. Когда очередь дошла до Кэм, она во всеуслышание заявила, что ее отцом является банк спермы.
– Что?!
– Едва ли она почерпнула эту информацию из дворовых слухов.
– Думаете, это я ей так сказала? – ахнула Сесил.
– Важнее другое: что думает об этом сама Кэм.
– А вы, конечно, знаете, что именно она думает. – Сесил даже не пыталась скрывать своего отвращения к этой мысли.
– Сесил, не надо убивать парламентера… Заварить чай? – предложил Уэйн, видя, что она побледнела.
– Да, – лаконично ответила она, искупая прежнее многословие. Раз уж на то пошло, пусть хозяйничает.
– Так вот, этот мальчик сделал несколько непристойных намеков на вашу… э-э… сексуальную ориентацию, а Кэм бросилась защищать вас.
Сесил закрыла глаза и застонала. Чем дальше, тем страшнее…
– Кэм никогда не спрашивала об отце. – И что бы ты ей ответила? Как объяснила бы, кто такой Поль?
21 
