33 
– Вы должны связать меня, – наконец прошептал он. – Я больше не в силах справиться с собой.
– Связать вас? – изумленно воскликнула Фрэнсис.
Она увидела, как он сглотнул: кадык на сильной шее дернулся вверх-вниз.
– Хотите, чтобы я попросил? – Он стал на колени, сжимая обеими руками толстый шнур от занавесок. – Умоляю вас.
– Что вы хотите?
– Я больше не могу бороться с ней. Atropo belladonna, любовницей, которой я не могу отказать. Что еще? Чем еще они меня напоили? – Его темные глаза сверлили ее. – Умоляю тебя, девушка с цимбалами, свяжи меня.
Фрэнсис покачала головой.
Он вскочил на ноги. От его грации не осталось и следа, сила и самообладание истощились под действием смертельного яда.
– Вы сделали это в библиотеке. Почему же вы не хотите сделать это теперь? Я схожу с ума. Это накатывает вновь и вновь, каждый раз все сильнее. Одному Богу известно, что я могу еще натворить! Привяжите меня к кровати и уходите! – Он медленно и осторожно подошел к ней, одной рукой сжимая шнур, а другой нащупывая кровать. Его пальцы коснулись руки девушки, и он опустился перед ней на колени. – Я умоляю вас.
Она уже не сдерживала слез. Все равно он не мог видеть их.
– Вам не нужно умолять. Ложитесь.
Фрэнсис взяла шнур из его рук и помогла ему лечь на кровать. Его мышцы конвульсивно дернулись. Второй раз за этот день она связывала его руки. Теперь она привязала их к спинке кровати, а затем проделала то же самое с ногами. Он оказался распластанным на кровати.
– Я не покину вас, – проговорила Фрэнсис. – Какую бы боль вы ни испытывали, все это проходит. Вы будете жить.
Его тело изогнулось дугой. Стиснув зубы, он попытался разорвать путы.
– Проклятие! Я хочу… – Он снова умолк.
– Не нужно ничего хотеть. Просто позвольте себе жить. – Фрэнсис тоже дрожала – от страха, который была больше не в силах скрывать. Призвав на помощь все свое умение, она заставила свой голос звучать ровно и спокойно. – Есть одна индийская сказка. Однажды ее изложение заняло двадцать четыре тысячи строф. Теперь, говорят, количество строф достигло ста тысяч, и их уже невозможно сосчитать. Там есть такие строки: «Человек, отказывающийся от своих желаний, испытывает мучения. Достигший просветления загоняет чувства внутрь. Желание не может войти в него. – Глаза Найджела не отрывались от ее лица, хотя она понимала, что он ничего не видит. – Ничего не нужно желать. Не нужно бояться. Все происходящее нереально».
Он закрыл глаза.
– В Англии есть другая сказка. – Каждое слово давалось ему с трудом, но он произносил их медленно и отчетливо. Фрэнсис не могла себе представить, каких усилий ему стоило говорить связно. – Однажды у фонтана мужчина повстречал девушку. Она уехала, уводя его коня и собаку. Он был рыцарем. Он не хотел отвергать страсть.
Фрэнсис положила руку ему на грудь, накрыв царапину, которую сама оставила на его коже.
– Как ее звали?
– Катрин.
– И она по-прежнему владеет его конем и его собакой?
Он отвернулся.
– Ее нет в живых. А теперь, ради Бога, уходите.
Фрэнсис не ушла. Пока он метался на кровати, пытаясь сбросить путы, она обошла разгромленную комнату. Он несколько раз дергался и что-то кричал на каком-то незнакомом языке, которого она не понимала. На дне разбитого кувшина осталось немного воды. Когда он успокаивался, она протирала влажной губкой его лицо, шею и грудь, вливала несколько капель в его полураскрытые губы, прекрасно понимая, что он не осознает ее присутствия.
Наконец Найджел затих.
Фрэнсис подошла к кровати и взглянула на него. Он был смертельно бледен, но дыхание его оставалось ровным, а кожа на ощупь была прохладной. Похоже, он заснул в изнеможении. Но это не была кома. Найджел Арундэм будет жить. Фрэнсис подошла к окну, всматриваясь в безмолвную ночь. Глубокая тишина, какая бывает перед самым рассветом. Звуки музыки и шум пирушки затихли несколько часов назад. Неужели только она одна не спит? Кто еще знает, что, пока гости развлекались, а затем устраивались на ночлег, маркиз Риво лежал здесь, борясь за свою жизнь и свой разум.
Фрэнсис прижалась головой к оконной раме. О Боже, наконец-то этот ужасный день закончился. Она опять одна, как на постоялом дворе в Дувре. Но может быть, Доннингтон, несмотря на обвинение в измене, найдет способ обеспечить ее будущее? Или его признают невиновным, и он подыщет ей надежного престарелого покровителя, о котором она мечтала. Надежда была слабой, но это единственное, что у нее осталось.
33 
