14 
– Как здесь красиво!
– Благодаря Элинор.
Спасибо, что вы дали Элинор шанс и дали этот шанс нам всем…
– Как вы себя чувствуете?
– Сейчас неплохо.
– В таком случае надо использовать этот момент передышки. Какое вино вы предпочтете?
– О, все равно. Я пью очень редко.
– Вам двадцать один год?
В этом странном создании все было непохоже на то, о чем ему рассказывала Хоуп и чего ожидал Чейз.
Кассандра вызывающе вздернула подбородок:
– Да, это так.
– И должно быть, вам столько лет уже целую вечность?
– Нет, только с прошлого праздника забавной нечистой силы Хэллоуин.
– Хэллоуин? – Он внимательно посмотрел на нее: сливового цвета комбинезон, перехваченный в талии широким лиловым кушаком, черные сапоги на высоких каблуках, роскошные янтарные волосы – настоящая грива, и выражение незащищенности и уязвимости в ярко-синих глазах.
Что это? Подарок судьбы, насмешка? Искусительница или кающаяся грешница, птичка со звонким голосом или пестрый павлин?
Разве ты сам не видишь?
Все, с кем Кассандра была близка до сих пор, ставили сокрушительный диагноз сразу и не раздумывая. Да и как можно было отнестись к тощей как скелет девочке с асимметричным лицом, волосы которой всегда были бог знает в каком состоянии, – разве что как к ведьме. Все и считали ее ведьмой.
От Чейза не укрылась внезапная печаль Кэсс, и он вдруг ощутил почти непреодолимое желание обнять ее, прижать к себе, убить любого, кто причинил ей боль; но он не посмел. Однако, когда он заговорил, в голосе его прозвучала нежность.
– Знаете, – сказал он мягко, – вы, безусловно, подарок судьбы.
– О!
– А разве могло быть иначе? – Чейз указал на стену, уставленную стеллажами: – Так что вы предпочитаете?
– Что-нибудь самое дешевое. Я хочу сказать, недорогое. Конечно, я заплачу.
– Здесь цены одинаковые – всё за счет заведения. Выбирайте.
Она ничего не понимала в винах, но когда ее взгляд упал на светло-розовый напиток в столь красивой бутылке, что ее можно было принять за вазу для роз…
– Можно немного этого? – Она указала на бутылку.
– Ах этого! – В его глазах заплясали смешинки. – Это «Белый Зинфандель».
Продолжая говорить, Чейз прошелся по комнате и, вернувшись с охлажденной бутылкой, которую достал из-под стойки, откупорил ее и налил в стакан.
– А сами вы не выпьете? – спросила Кэсс, когда он подавал ей хрустальный стакан, в котором, переливаясь, сверкало вино.
– На мой взгляд, «Белый Зинфандель» слишком сладок.
– То есть напиток не для мужчины…
Он одарил ее медлительной и очень сексуальной улыбкой:
– Совершенно верно. Не для мужчины.
Кэсс хотелось ответить на его улыбку такой же дразнящей и понимающей, нежной и обольстительной улыбкой, но Бланш, как и все другие дружественные ей персонажи, отказывалась выйти из потайных закоулков ее души, потому что, прежде чем Кассандра решилась воспользоваться собственными чарами, боль в нижней части живота напомнила ей о ее женских слабостях с такой силой, что у нее перехватило дыхание.
– Пейте, – мягко настаивал Чейз.
Она подчинилась и принялась пить маленькими глотками. Вкус вина оказался столь же изысканным, как и цвет, однако оно было довольно крепким, особенно для непривычного человека, к тому же ослабевшего от боли.
– О!
– Так быстро оно не могло подействовать.
– Как видите, подействовало. Мне уже лучше.
Вцепившиеся в ее внутренности когти разжались, и сама Кэсс теперь плыла и покачивалась на розовых волнах, словно в благословенном теплом озере, а внутри у нее звучала нежная и радостная музыка, будто целый хор исполнял любовную серенаду.
Это твой шанс. Он дает тебе шанс.
Она плыла в этой волшебной стране из стекла, в саду из ирисов, цветущих в хрустальных вазах от Лалика, и Чейз плыл рядом с ней, элегантный, изящный, неторопливый – настоящий хозяин, снисходительный страж. Это было счастливое путешествие, окрашенное в нежно-розовый цвет вина, вызвавшего румянец на ее щеках и улыбку на губах.
Наконец она остановилась перед витриной с серьгами в форме виноградных гроздьев, искусно окрашенных во все цвета и оттенки – от пурпурного до кремового. То был целый виноградник стеклянных позвякивающих сережек, одни восхитительнее других.
– Как чудесно! – тихо произнесла Кассандра.
Взгляд ее задержался на изготовленных вручную стаканах, расположенных полкой ниже. Там были стаканы для вина, кубки, изящные кратеры – бокалы для шампанского. В их форме не было претенциозности, они были просты и изящны. И что самое невероятное – на их стеклянной поверхности как живые переплетались виноградные лозы и розовые кусты.
14 
