94 
— А что.., у вас тут.., кто-то умер? — спросила она, перевесившись через перила. Не получив ответа, она вошла в комнату. Долго оттуда не доносилось ни звука. Но Виктория точно знала, ЧТО происходит. Наталья увидела на стенах портреты и все поняла. Нужно быть круглой дурой, чтобы не понять, что к чему.
— Зачем ты привез ее? — спросил Кит, доставая сигарету.
— Она подала документы на развод, тебе нужно появиться в суде. Вот и…
— Мог бы позвонить заранее.
— Звонил. У вас тут никто не спешит подходить к телефону. Такое ощущение, что вы все разбрелись кто куда.
И Макс взглянул на Марину. Его полувопрос остался без ответа. Макс нарочно оставил мобильник на видном месте, и сейчас тот валялся в гостиной на половине Марины. Возможно, Макс звонил накануне вечером, а возможно, и ночью. Им всем было не до него…
Наталья возникла на верхней площадке так бесшумно, что когда она заговорила, все вздрогнули.
— Мой муж спит с гувернанткой. Какой пассаж!
— Замолчи!
Кит поднялся. Его вид не предвещал ничего хорошего. Но Наталья не испугалась. Она стояла наверху, а они все — внизу. И им приходилось смотреть на нее, задрав головы.
Вика поднялась и вышла в сад. Не хотелось созерцать эту банальную сцену и становиться участницей скандала. Но, даже прикрыв за собой дверь, она не могла не слышать обвинений Натальи, местами перерастающие в вопли. «А как бы я, интересно, повела себя на ее месте? — подумала Виктория. — Кто знает? Что там у них произошло? Что ни говори, а по темпераменту я ей явно уступаю».
Вика представила, как разворачивается сцена в доме…
Марина. Она не гувернантка, а моя подруга и в настоящее время — наша гостья. Подбирай выражения!
Наталья. Уж я подберу.., выражения! Спасибо тебе, сношенька, услужила! Развела бордель! Сама мужа бросила и мою семью решила разбить? Ну спасибо!
Никита. Твоя семья не сегодня разбилась, не привирай. Сбавь немного жару, Наташ. Не переигрывай.
Наталья. А ты не лезь! Где же моя соперница? Бежала с поля боя? Эй, как вас там? Виктория? Ау!
Вика услышала это «ау» над своей головой и поняла, что Наталья перевесилась через перила балкона и увидела ее. Снова Наталья находилась наверху, а Вика — внизу.
— Вы, наверное, думаете, Виктория, что клад обрели? — нарочито снисходительно вопрошала она со своего пьедестала. Не дождавшись ответа, продолжала:
— Вы обрели, Виктория, букет неожиданностей, дорогая. Вам попалась творческая личность, которая постоянно в поиске, а чего она ищет, и сама не знает. И никто не знает. И этой личности ничто не мило — ни дом, ни родня, ни друзья. Ничто. Только какие-нибудь бредовые идеи. Надо вам такое счастье? Дарю!
И Наталья принялась бросать с балкона синие цветы котовника. Похоже, она распотрошила одну из ваз. Вика не нашлась что ответить, пожала плечами и ушла на Маринину половину. Как ни странно, Вика не испытывала злости или ненависти к Наталье. Чувство жалости? Сострадание? Пожалуй. Ненавидеть — и одновременно любить. Вероятно, это очень больно. Вика ушла к себе, легла на кровать и открыла книгу. Но сосредоточиться на чтении не могла, как ни старалась. Через некоторое время услышала звуки внизу — кто-то вошел в дом и поднимался по лестнице. Дверь открыла Марина. — Никита повез Наталью в город.
Вика молча кивнула, но глаз от книги не оторвала — ей не хотелось сейчас разговаривать. Впрочем, боковым зрением заметила маячившего сзади Макса. Марина прикрыла дверь и ушла к себе. Макс направился за ней. Вика отложила книгу. Она слышала доносящееся из соседней комнаты «бу-бу-бу». Сначала это «бу-бу-бу» принадлежало Максу, он в чем-то пытался убедить Марину. Убеждал долго и упорно. Вика ни разу не слышала, чтобы Макс так долго говорил. Впрочем, его вскоре перекрыло Маринино «бу-бу-бу», которое звучало отрывисто и резко. Потом «бу-бу-бу» зазвучало в унисон. В соседней комнате назревала ссора. Ее предположение немедленно подтвердилось — дверь в соседней комнате хлопнула так, что вздрогнул весь дом. Шаги Максима — семимильные, беспокойные — оглушили пустую верхнюю гостиную, заставили стонать лестницу и, наконец, стихли внизу.
Бедный, подумала Виктория, ярко представив его бледное, злое от бессилия лицо. Что он станет делать теперь? Что можно сделать, когда дело касается чувств другого человека? Страдать?
Вика тоже принялась страдать. Она представила, как Кит и Наталья едут в машине и ругаются. Как Наталья начинает плакать — извечное женское оружие, а Кит останавливает машину и пробует утешить жену. Воображение без труда дорисовало остальное. Кит не вернется. Они помирятся, все будет по-прежнему. Мужчины часто заводят любовниц, чтобы вызвать ревность жены, которая мало их ценит. Где гарантия, что Кит не поступил подобным же образом?
94 
