очень нудно 
48 
И близнецы дружно затопали вверх по лестнице. Какое-то время до Эбби с виконтом еще доносились их возбужденные голоса, но наконец наступила тишина.
Эбби поморщилась и со вздохом бросила взгляд на Киппа.
— Мои деверья — дядюшка Дэгвуд и дядюшка Бейли Бэкуорт-Мелдоны. Прошу любить и жаловать. Ну а теперь вам остается лишь завопить от ужаса и исчезнуть навсегда.
— Нет. — Уголки губ Киппа дрогнули в улыбке. — Я прошу вас выкинуть эти мысли из головы. А взамен я даю вам слово, что никогда не стану спрашивать, почему вы приняли мое предложение.
Эбби уже набрала полную грудь воздуха, чтобы испустить очередной вздох, но вместо этого с ее губ неожиданно сорвалось истерическое хихиканье.
— О Боже, какой ужас?! Теперь вы наверняка решите, что я согласилась на ваше предложение, потому что приняла вас за ангела, посланного мне с небес в ответ на мои молитвы!
— А разве я не похож?! — с нарочитой обидой в голосе спросил Кипп и кокетливо поправил изящно взбитые надо лбом светлые волосы. — О ком же вы тогда молите Всевышнего перед тем, как забраться в постель?! Нет уж, позвольте мне угадать! О сильном попутном ветре, который гонит корабль на другой конец света, да?
Эбби от души рассмеялась.
— А на корабле кто — я сама? Или мои дядюшки?
— Молодец! — подмигнул Кипп, снова натягивая перчатки. — Как вы уже говорила, милая Эбби, похоже, мы с вами станем друзьями! Итак, до завтра? Мне бы хотелось, чтобы вы заглянули на Гросвенор-сквер, осмотрели дом еще до бала. Скажите Брейди, чтобы привез вас после того, как вы с ним выпотрошите все до единой модные лавки в Лондоне.
— Хорошо, милорд. До завтра, — кивнула Эбби и долго смотрела ему вслед, невольно залюбовавшись его легкой, словно танцующей походкой.
Потом она захлопнула дверь, привалилась к ней спиной и медленно сосчитала до десяти. После чего подобрала юбки и помчалась наверх, крича во все горло:
— Дядюшки! Дядюшки, мне непременно нужно с вами поговорить!
Глава 11
— Его светлость велел передать вам, мадам, что его неожиданно задержали дела. Мне также было приказано предложить гостям освежиться, пока его нет.
— Спасибо, Гиллет, — кивнул Брейди, подхватив пелерину, которую Эбби одним легким движением сбросила с плеч, и вручил ее подскочившему дворецкому. — Вижу, жестокосердный хозяин до сих пор держит вас под замком. Скажите, старина, неужели вас не подмывает взять да и сбежать?
В ответ дворецкий смерил его неодобрительным взглядом — и Брейди невольно вспомнился тот день, когда ему пришлось предстать перед директором школы после того, как он имел неосторожность швырнуть диванным валиком в одного из своих одноклассников по имени Уилл Уилкинс. У того сразу из носа хлынула кровь, и он помчался ябедничать. Брейди так до сих пор и не простил этого Уиллу, несмотря на то что тот давно уже носил титул маркиза.
— Забудьте об этом, друг мой. Я, как всегда, слишком много болтаю.
Эбби, которая, задрав голову, разглядывала высокие потолки, завороженная исполинскими канделябрами и лепниной, выдержанной в серо-голубых и горчично-золотистых тонах, с трудом заставила себя опустить голову и посмотреть на дворецкого.
— Я бы с удовольствием выпила чашечку чаю.
— Как прикажете, мадам. — Отвесив величественный поклон, Гиллет направился к массивным дверям, украшенным изысканной резьбой. Эффектно распахнув их перед гостями, дворецкий с поклоном отступил в сторону, пропустив Эбби и графа вперед.
— О, прошу прощения! Его светлость велел мне позвать миссис Харрис, если мадам пожелает осмотреть дом.
— Угу… кхм. — Это было все, что удалось выдавить из себя Эбби. Застыв от изумления, она обвела глазами огромную гостиную, словно пытаясь одним взглядом охватить ее всю и понимая при этом, что это невозможно.
Ей еще никогда не приходилось видеть ни таких высоких потолков, ни такого количества роскошной лепнины. Причудливые завитушки, венки и гирлянды, а между ними — пухлые ангелочки, парящие в бескрайней синеве неба у нее над головой и похожие на кудрявые облачка.
И канделябры! Всюду канделябры!
А колонны! Мраморные, с золотыми прожилками, они длинными рядами тянулись вдоль стен, но зал был настолько огромен, что между ними оставалось еще достаточно места для семейных портретов — таких больших, что фигуры на них казались живыми.
Интересно, они сейчас, наверное, разглядывают ее, презрительно сморщив свои аристократические носы, подумала вдруг Эбби.
48 
