111 
Она должна для него что-то сделать. Что? Купить в конце концов для него эту турбазу, чтобы никто не смог прогнать его отсюда. Она понимает его беду. Больше того, она любит его…
Вера вернулась в лагерь и стала искать Сухарева.
Его нигде не было.
Накормив и искупав девочку, она укутала ее и положила в коляску. Засыпала Ксюшка только на свежем воздухе. Вера катила коляску перед собой по направлению к столовой, когда ее догнал Сухарев.
— Пойдем, — сказал он и положил ей в руки букет полевых цветов.
Букет был пестрым, горько-ароматным, но Сухарев не дал ей насладиться созерцанием.
— Куда мы идем?
— Ко мне.
Он привел ее к своему флигелю. Коляску со спящей девочкой поставили на веранде и накрыли пологом от комаров. Вечерело. Во флигеле пахло полынью и мелиссой. На столе у окна Вера заметила два высоких бокала и миску с черешней. Ягоды высились горкой, а стебельки торчали в разные стороны. Сухарев чиркнул спичкой, и на подоконнике ожила свеча. Достал из шкафа вино и наполнил им оба бокала:.. И вино, и черешня были одного цвета. Вера села к столу и взяла ягоду. Черешня оказалась упругой и сочной. Сухарев поднял бокал.
— Я хочу выпить за вчерашнюю ночь. Она оказалась очень важной для меня.
— И для меня, — как эхо повторила Вера.
Он пил свое вино, не отрывая от нее глаз. Она проделала то же самое. Краем сознания Вера отметила, что, конечно, где-то она это уже видела или читала: вино, свеча. И что Сухарев неоригинален.
Но сейчас это не имело значения. Он сделал это все для нее. Он хочет быть с ней, она ему нужна. И это главное.
В ночь за окном вдруг ворвались звуки ударных.
— Танцы, — кивнул Егор в сторону столовой.
Вера встала и взяла его за руку.
— Я объявляю белый танец.
Сухарев поднялся и обнял ее. Они танцевали на маленьком свободном пространстве его комнаты между столом, кроватью и дверью, и теснота помещения делала их еще неразрывнее и ближе. Сухарев потерся щекой о ее волосы, и Вера закрыла глаза. Казалось, что ночь плывет мимо них, унося с собой заботы и впечатления. Им оставалось только чуткое ощущение друг друга, их тесный мир на двоих. Сухарев остановился и нашел губами ее лицо. Он изучал его неторопливо, словно губы хотели запомнить то, что целовали, и, сбиваясь, возвращались к уже изученному, чтобы повторить все сначала.
— Ты все еще думаешь о нем? — вдруг спросил Егор, держа ее лицо в ладонях.
— Нет. Я думаю о тебе. Я хочу.., может, это звучит слишком прямолинейно, но я хочу тебя! — выпалила Вера, держа обе ладони на его груди.
Он молча кивнул. Потом сел на корточки и развязал ей кроссовки. Они легли на кровать поверх одеяла и долго лежали молча, боясь нарушить то полноценное состояние покоя, которое было создано во время танца. Им было хорошо. Вера вдруг мысленно увидела себя со стороны, с позиции сосен, облаков, звезд. Она — посреди дикой природы, в ветхом щитовом домике, на старой кровати.
На веранде в кровати спит ребенок, а рядом, в ее объятиях — любимый мужчина. И больше ничего не надо. Все остальное — приходящая и уходящая суета.
А это — счастье. Очень хочется получше распробовать и запомнить его вкус., — Вероника, — произнес Егор ее имя, и они оба прислушались. — Вероника…
— Так меня никто не называл. Никогда.
— Я буду первым.
Егор сбросил с себя рубашку. Вера проделала то же самое. Теперь они изучали кожу друг, друга — все выступы, ложбинки, шероховатости. Каждое новое открытие доставляло им наслаждение. Ночь загустела.
Постепенно нежность переросла в страсть. Из головы исчезли все лишние мысли. Они плавали где-то поблизости, но Вера о них забыла. Для нее существовало сейчас только пружинистое, разгоряченное страстью тело Егора, запах разнотравья, исходящий от него… И имя, которое он без конца повторял: Вероника…
Посреди ночи их разбудил телефон. Сухарев спал.
Вера нашарила на столе трубку и сонно пробормотала туда:
— Але…
После секундного замешательства в трубке прошелестел женский голос:
— А Егора Андреича можно?
— Егор Андреич спит. Нельзя ли подождать до утра?
— А вы.., кто? — бесцеремонно допрашивал голос, показавшийся Вере знакомым.
Веру сразу взбодрила чужая наглость.
— А вас это не касается, девушка! — отчеканила она и уже собралась положить трубку, как там что-то произошло.
Знакомый голос незамедлительно воскликнул:
— Вера Сергеевна?! Вы?! А что вы там делаете в такой час?
111 
