61 
Он ничего не сказал психиатру, так и не пожелав открыться. Но тот все же понял, что в душе его маленького пациента творится что-то неладное. Скорее всего Джесс страдал из-за уязвленной гордости, чувствовал себя несправедливо обделенным и обиженным. Когда же чуть позже доктор стал наблюдать за обоими братьями, то окончательно утвердился в правоте своих предположений. Он видел, что Джесс, оставаясь один, был похож на несчастное животное, посаженное в клетку. Выглядел нервным, подозрительным, всегда чем-то обеспокоенным. Мог часами ходить из угла в угол по комнате. Но как только рядом оказывался Патрик, Джесс тут же преображался. Становился веселым, разговорчивым, как будто освобождался от какой-то тяжелой ноши.
— Джесс необычный мальчик, — сказал психиатр Стюарту и Розмари. — А по натуре скорее пастух, нежели барашек. Он чувствует себя ответственным за судьбу брата. Считает себя как бы его опекуном.
— Опекуны Патрика — я и Розмари, — сумрачно ответил Стюарт. — А опека и покровительство Джссса ему не нужны. У Патрика на то есть родители.
— Не спорю. И отнюдь не утверждаю, что Джесс должен стать опекуном Патрика, но он сам взял на себя эту роль. Поэтому у вас нет никакой причины чего-либо опасаться. Джесс никогда не навредит Патрику. Откровенно говоря, я больше тревожусь за самого Джесса, нежели за его брата.
— За Джесса?! — воскликнула Розмари и оторопело уставилась на врача.
— Если когда-нибудь Патрику станет угрожать опасность, — продолжал психиатр, — то я уверен, что Джесс, бросив все, тут же поспешит ему на помощь. Более того, не дай Бог, чтобы с Патриком что-то случилось: Джесс этого просто не переживет!
Психиатр решительно предупредил Стюарта и Розмари против любой попытки разлучить братьев. А поскольку против Джесса были выдвинуты «обвинения», то рекомендовал провести терапевтический курс для всех членов семьи, начиная с родителей, дабы успокоить их нервы. Но Стюарт и Розмари не проявили к этому предложению никакого интереса. Понятие «терапия» для старших Фалконеров было столь же неприемлемым, как и слово «вор». Они беспокоились только за безопасность Патрика. А на сей счет врачу удалось их успокоить.
Что же касается самого Джесса, то общение с психиатром все же не прошло для него бесследно. Он перестал красть. Но образцового, по понятиям Фалконеров, подростка из него так и не получилось. Наоборот, повзрослев, Джесс стал курить, пить, а еще позже — волочиться за девицами. Причем он выбирал «объекты» значительно старше себя. Ровесницы его не интересовали. Наверное, потому, что сам Джесс никогда не был, по сути дела, мальчиком в полном понимании этого слова. Однако о том, чтобы стать мужем и отцом, он и не помышлял. Ибо превыше всего в жизни ценил свою свободу.
Девицы, с которыми он якшался, тоже это отлично понимали. А потому не строили в отношении Джесса Фалконе-ра никаких далеко идущих планов.
Но кроме собственной свободы, у Джесса была и вторая привязанность: родной брат-близнец Патрик, который платил ему тем же.
Однако так продолжалось недолго. До того памятного и злосчастного июльского дня, когда обоим исполнилось по пятнадцать лет…
Котлован для искусственного озера был выдолблен в гранитной скате по приказанию и за счет прадеда Розмари. Грейдон Уильямсон назвал его «Энтерпрайзом». Но местные жители присвоили новое имя: «Озеро Грейдона» — в честь человека, подарившего им подобное чудо. Кристально-прозрачная и холодная вода уже была сокровищем, но Грейдон выложил берега водоема белоснежными каменными плитами, вывезенными из тропических стран.
Дом Грейдона, а следовательно, и Розмари возвышался на самом берегу озера в окружении небольших летних коттеджей, где отдыхали члены богатых элитных семей. К их услугам было несколько бассейнов с подогретой водой, теннисные корты, бары, пабы и большой роскошный розарий.
Взрослые, как правило, собирались у бассейнов. Одни усаживались за столики, другие нежились в шезлонгах, третьи читали свежие газеты в креслах-качалках. А их отпрыски целыми днями плескались в озере и только к вечеру выходили на берег. Там они растекались по уютным небольшим ресторанчикам и гриль-барам, расположившимся под открытым небом.
В тот день, третьего июля, Джесс Фалконер намеревался ненадолго заглянуть в одно из подобных заведений. Там он надеялся застать девицу по имени Бет, с которой провел предыдущую ночь.
Бет сидела за столиком в окружении друзей и о чем-то оживленно болтала. Джесс посмотрел на нее и поднес к губам кружку пива, уже далеко не первую за этот вечер. В той же руке он ухитрялся держать сигарету. Как это ему удавалось, Джесс и сам не знал…
61 
