42 
Керри с упреком покачала головой.
- Мне придется постараться, чтобы забыть это...
— Ты что здесь делаешь? — раздайся низкий голос, и Джастин отпрыгнул от Керри, словно его ударили хлыстом.
Затем, собравшись с духом, он выдавил из себя улыбку и обернулся.
— Квин, я надеялся, что застану тебя здесь. Мне нужно с тобой кое-что обсудить.
— Ты опять за старое?
— Послушай, я...
- Иди домой, потом поговорим! — И, скользнув неодобрительным взглядом по лицу Керри, прорычал: — Что ты сделала со своими волосами?
Каролайн моргнула.
— У меня новая прическа. Нравится?
- Нет.
Она не расплакалась оттого, что Квентину не пришлась по душе ее прическа. Выглядела та уж слишком вычурно. Но его резкий ответ наполнил ее отчаянием и раздражением.
- А Джастину понравилась.
- Джастин уже уходит, - холодно отозвался Квентин, даже не глядя на брата.
Тот занервничал и начал неуклюже прощаться.
- Да, мне действительно надо идти. Спасибо за пиво.
Ощущая испытываемую Джастином неловкость, Каролайн постаралась вложить как можно больше теплоты в свою улыбку, чтобы компенсировать необъяснимую враждебность своего жениха.
— Очень жаль. Я действительно была так рада снова увидеться с тобой!
Неприветливый взгляд, посланный ею затем Квину, встретился с немой злостью в его голубых глазах.
Что, черт возьми, мог натворить Джастин, чтобы впасть в немилость? Но, решила для себя Керри, с вызовом вздернув подбородок, чтобы это ни было, она не собирается принимать весь удар на себя!
— Мог бы быть с братом и полюбезнее, — заметила она.
Квентин стоял, прислонившись к стене, и изучал мыски своих дорогих кожаных ботинок, как будто это куда более интересное занятие, чем выслушивание ее упреков.
— Бедняга просто не знал, что делать, — набросилась Керри, — Хотя ведь все понимают, кто главный... Черт возьми, ты никогда и никому не позволяешь об этом забыть! Но так ли уж необходимо постоянно подчеркивать свое превосходство? Ты считаешь взаимоуважение ниже своего достоинства?
Квентин отошел от стены и выпрямился.
— Взаимоуважение? — Его ресницы взметнулись вверх, и Каролайн увидела в глубине глаз Квентина зарождающуюся бурю.
— Ты грубо разговаривал с Джастином, — продолжала настаивать на своем Керри.
— Я услышал твой смех еще на лестнице.
С ним она никогда так не смеялась! Квентин подавил очередной приступ ярости.
— Далее. Вхожу в комнату и что же вижу? Мой братишка целует мою невесту, которая отнюдь не проявляет признаков неудовольствия или хотя бы элементарного стеснения!
Такое неожиданное и абсурдное объяснение его плохого настроения вызвало у Керри смешок. Квентин выругался.
— Ты находишь это забавным? Ты считаешь, что вести себя подобно проститутке смешно?
— Проститутке?! — чуть не задохнулась Каролайн.
— Будешь утверждать, что у тебя под этим жалким подобием халата надето что-то еще? — Квентин расхаживал вперед-назад, словно пантера, готовая к прыжку.
Глаза Керри расширились от негодования. По его словам можно подумать, будто она тут по комнате совсем нагишом расхаживает!
— Не буду, но...
— Но ничего! — сказал он, как отрезал, и резко остановился. - Если я заметил, думаешь, от Джастина это ускользнуло? Или, может, чуть раньше на тебе и халата-то не было? — подозрительно сощурился он. — Как долго этот балбес здесь болтался?
Керри замерла от столь нелепого предположения. Ей понадобилось все ее самообладание, чтобы не ударить нахала.
— Если ты считаешь, что я буду прыгать в постель твоего брата каждый раз, как только ты отвернешься, то тебе лучше сразу оставить идею бракосочетания, даже фиктивного.
Квентин вздрогнул, закрыл глаза и нервно потер лоб.
— Нет, я так не считаю, — произнес он хриплым голосом.
Каролайн нахмурила брови.
— Так почему же ты врываешься сюда и обвиняешь меня во всех смертных грехах?
Он отвел взгляд.
— Мой брат — настоящий ловелас...
Керри не смогла удержаться от смеха.
— Чья бы корова мычала!
— Сейчас речь не обо мне! Джастин может показаться очень милым и обходительным, но в душе он просто коллекционер женских сердец. И ты сейчас представляешь собой настоящий лакомый кусочек для него. — Он провел рукой по волосам. — Да и какой нормальный мужчина сможет устоять? — раздраженным голосом закончил Квин, сжимая руку в кулак.
42 
