Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
127 
— Нет, конечно же, нет. Они бизнесмены; они не разбрасываются людьми. И кстати, что бы там ни видела Эмма, это может быть неправдой. Может быть, кто-то ошибся и нашел проблемы там, где их не было. Если в отчетах все в порядке, разве это не важнее?
— Должно быть. — Джина надела юбку и блузку. — И, может быть, так оцо и есть. Ты, вероятно, права — сотню раз люди, которые проводят тесты, сталкиваются с различными интерпретациями данных.
— И что тогда?
— Они проводят еще тесты или набирают побольше людей для анализа и смотрят, какую интерпретацию они дадут. Испытания всегда штука хитрая, ты же понимаешь — ведь те, на ком их проводят, не живут в стерильных стеклянных колбах, все то время, что они пробуют на себе твой новый продукт, они едят, пьют, моются, используют другую косметик-у и путешествуют черт знает где, в местах с непонятным загрязнением… нельзя проконтролировать, что они делают, и поэтому никогда не узнаешь, что еще наложилось на продукт, когда возникает такая реакция.
— Так почему ты волнуешься?
— Потому. — Джина надела жакет и набросила плащ. — Потому что все, кто смотрит телевизор или читает газеты, слышали о прикрытиях в корпорациях — «Форд», «Доу», «Джи Эм» — и каждый раз, когда я слышу или читаю о ком-то, то всегда думаю — а сколько еще скрытых, о которых мы никогда не узнаем.
Роз обдумала это:
— Ты сказала, что они обычно проводят еще тесты. А по ПК-20 их проводили дополнительно?
— Эмма говорит, что Брикс ей рассказывал об этом. — Тогда, похоже, что они этим обеспокоены. Не думаю, что тебе надо в это встревать. Есть в лаборатории люди, которым ты можешь позвонить после своего увольнения, чтобы выяснить о результатах новых тестов?
Джина кивнула:
— . С этим я справлюсь. Как раз это я собираюсь сделать. И, может быть, чуть-чуть разнюхать до своего ухода. Хотя мне надо быть осторожной. Если бы не Эмма… — Она покачала головой. — Рисковать мне нельзя.
Они вышли из примерочной.
— Но послушай, — сказала Джина. — Если я еще что-нибудь услышу, я собираюсь искать способ донести на этих парней. Я ответственна за это; я не могу просто так отвернуться. Но что тогда делать с Эммой?
— Она сможет укрыться на ферме, — сказала Роз, когда они подошли к прилавку. — Но до этого не дойдет, я не верю. Ты мне очень нравишься, Джина, и мне нравится твое воображение, но на этот раз оно тебя подвело. Все это дело — одно из таких, про которые ты читала или видела по телевизору; ни с кем из тех, кого ты знаешь, ничего подобного не происходило.
ГЛАВА 13
— Так много радостей, — сказала Ханна, принимаясь разделывать индейку. Она стояла во главе стола, с раскрасневшимся лицом от пребывания в нагретой кухне с самого утра. Метким ударом она отделила ножку и положила ее на серебряную тарелку. — Клер выиграла лотерею, а теперь у нее своя собственная фирма. Эмма начала блестящую карьеру, и у нас есть этот замечательный дом. И к нашей семье присоединились Джина и Роз.
— И к нам пришла Ханна, — добавила Клер.
— Да, да, — морщинистое лицо Ханны засияло. — У меня никогда не было такого Благодарения, когда столько хорошего сразу.
— Я поддерживаю, — сказала Джина. — И хочу предложить тост за…
— Ой, подожди, когда я дорежу, — сказала Ханна. — Всего несколько минут. И я забыла про кукурузный хлеб — он в печи. Не мог бы кто-нибудь…
— Я принесу, — сказала Клер и пошла на кухню. Джина последовала за ней, и захлопнула за собой дверь:
— Я хочу остаться с тобой наедине на пару минут, мы так долго не были вместе.
— Как раз с тех пор, как лошади выиграли твои симпатии, — сказала Клер, улыбаясь.
— Да, вот о чем я тебе хотела сказать, прежде чем тебе перескажет это кто-то другой. Дело не в одних лошадях.
Клер кивнула.
— Что означает твой кивок?
— Джина, почему бы тебе просто не рассказать то, что ты собиралась? Мне кажется, я знаю, но могу и ошибаться.
— Обычно ты не ошибаешься в людях. Ладно, вся суть в том, Клер, что меня привлекают не одни лошади и даже не эта чудесная ферма. Еще Роз.
— Да, — сказала Клер.
— Значит, для тебя это не неожиданность, — Джина поглядела на свои руки, затем раскрыла ладони. — Я не знала. Клянусь Богом, Клер, все эти годы, я никогда не догадывалась. Я бы сказала тебе: из всех людей мне больше всего хочется быть откровенной именно с тобой. Но я знала только, что не хочу замуж, и даже представить себе не могла, что мне всегда лучше одной, чем на свидании с кем-то. Я терпеть не могла свидания, всегда чувствовала себя на них не в своей тарелке. Ты знала это, я тебе довольно часто говорила. Сначала я думала, что это только оттого, что я встречалась с плохими парнями, но хорошие никогда не попадались, ни одного, с кем можно было бы расслабиться и почувствовать себя уютно. Я думала, что это нечто такое, из чего я должна вырасти, или проснуться однажды утром и обнаружить, что люблю всех других, которых я знала. Однако ничего не менялось, и наконец я подумала: что ж, какого черта, значит, я не для замужества — многие люди счастливо живут всю жизнь в одиночку. Моей семьей были ты и Эмма, и этого было достаточно. По крайней мере, мне казалось, что этого достаточно, пока я не встретила Роз.
127 
