Глава 19

— Я ничего не слышу. А ты слышишь? — Клуни припал ухом к тяжелой дубовой двери в кабинет, потом отступил и покачал головой. — Она хочет, чтобы мы не вмешивались, Клэнси, стало быть, так тому и быть. Она скорее всего хочет защитить Джека, моя голубка. Чем меньше народу будет знать, тем лучше и тем меньше вероятности, что кто-то еще об этом узнает. Я так думаю.

Клэнси треснул Клуни по голове.

— Ну ты и простофиля! Мы же призраки. Кому мы можем что рассказать? Она просто вредная, твоя Мери, вот и все. Что еще ждать от женщины? Как говорил Бард…

— Да заткнись ты, — устало сказал Клуни, потирая голову. Что и говорить, Мери его страшно разочаровала, но он не мог на нее сердиться, просто не мог. Поэтому вместо этого он набросился на Клэнси: — Наконец-то я это сказал. Я давно хотел это сказать: заткнись, Клэнси. Я знаю, когда я лишний, знаю, когда Мери хочет, чтобы меня не было. А теперь я собираюсь соснуть, тем более что нам придется бодрствовать всю ночь в конюшне. Сегодняшнюю ночь и все последующие нам придется ждать, не выедет ли Рыцарь Ночи на большую дорогу.

В полном изумлении Клэнси уставился на Клуни, но потом, бросив последний взгляд на дверь, последовал за другом.

— Ты прав. Вот что, мы будем караулить в конюшне каждую ночь, больше нам ничего не остается. Хоть бы эти двое определились, чтобы мы могли обрести наконец заслуженный покой на небесах. Будем надеяться, что они не испортят все без нашей помощи.

— Хорошо, Кипп, — сказал Джек по другую сторону дубовой двери. Он сел на свое место за письменным столом, после того как налил Киппу вина, а Мери — лимонада, за что она одарила его ледяным взглядом. — Начни с самого начала и расскажи все, что знаешь. Только, прошу тебя, не давай волю своему воображению в описании деталей.

Кипп подмигнул Мери и сел рядом с ней.

— Полагаю, что мне придется опустить в своем рассказе огнедышащих драконов и обрушивающиеся с небес колесницы с серебряными колесами, да, Мери? Никаких гигантов ростом в семь футов, разбойников с горящими глазами, лязга мечей, кровопролития, падающих в обморок дев. А жаль.

Мери хихикнула, но, встретившись взглядом с Джеком, сделала серьезное лицо. Надо хоть как-то показать ему, подумала она, что все понимает. Потом она не удержалась, снова хихикнула и намеренно громко вздохнула:

— Ах, Джек, да расслабься же ты. Разве ты забыл, что разговариваешь с Киппом? Ты же знаешь, что он ничего не может рассказать, не приукрашивая хотя бы чуть-чуть, чтобы было поинтересней.

— Мери… — начал Кипп предостерегающим тоном, — незачем напоминать Джеку, какой я дурак, особенно теперь, когда нам предстоят серьезные дела.

— Вот именно, — сказал Джек. — Говоришь, Рыцарь Ночи появился снова? А где и когда он нанес удар?

— В миле от старого места, на главной дороге, ведущей на юг. Прошлой ночью. Этого достаточно, Джек, или мне продолжать? — Он закинул ногу на ногу, откинулся на спинку стула и сплел пальцы у себя на коленях. — Тем более, я уверен, остальное ты сам можешь мне рассказать.

— Я? — искренне вознегодовал Джек. — Господи, Кипп… ты сошел с ума? Какого черта я бы стал играть в эти глупые и опасные игры?

Кипп и Мери переглянулись.

— Не знаю, Джек. Может быть, хочешь произвести впечатление на женщину?

— Ты осел, Кипп! — довольно спокойно парировал Джек. Он понял, что задумал его друг. Во всяком случае, ему показалось, что понял. — Ты все это придумал, ведь так? Сочинил для того, чтобы узнать, что происходит между мной и Мери?

Брови Киппа поползли вверх.

— И ты бы мне рассказал?

— Ни за что и никогда, — усмехнулся Джек. — Мери, хочешь рассказать ему?

Мери тоже улыбнулась. Ее улыбка была столь же невинной, как и у Джека. Это была старая игра: не открывать секретов любопытному Киппу. Они до сих пор не устали от нее, даже сейчас, когда вопрос Киппа был серьезным.

— Я лучше встану вверх ногами перед Алоизиусом и перечислю всех английских королей, начиная с последнего, — ответила Мери, похлопав Киппа по руке. — Извини, Кипп.

Качая головой, Кипп рассмеялся над собственной доверчивостью, да так весело, словно он действительно ни минуты не сомневался, что его допустят внутрь узкого заколдованного круга, столько лет принадлежавшего только Джеку и Мери.

— Вы никогда не изменитесь. Оба. Даже если Мери задумается, а не нарезать ли твои кишки на подвязки, а ты будешь жаловаться, что она не дает тебе ни минуты покоя. Значит, вы решили сделать то, что на вашем месте сделали бы здравомыслящие люди. Вы решили остаться мужем и женой?

  66